Два рассказа

С обычными «удержаниями из жалованья» все было ясно, но не хватало еще тридцати песо. Марина припомнила, что брала в кассе в долг десять песо, а на них падают проценты. И конечно же, те пятнадцать песо, которые собирали на устройство приема министру Аркадио Гусману в прошлом месяце. Прием готовило их региональное отделение, а у нее в тот день, как назло, разыгралась изжога, и она — такая жалость — почти ничего не съела, кроме маленькой тарелочки риса да нескольких кусочков жирной свинины. Министр притащил с собой целую свору «сопровождающих лиц», в основном из службы безопасности, которые жрали, как боровы. Можно подумать, что его жизнь подвергалась какой-то особой угрозе.

Она пересчитала зарплату — двести шестьдесят песо. Это все, что ей оставалось на поездку в Манилу. Марина поспешила в другой конец здания, в единственное кондиционированное помещение отделения. Сидевшие там девицы словно воды в рот набрали — значит, шеф был на месте. Она остановилась, оправила на себе бело-голубую униформу министерства и подошла к двери, стуча деревянными подошвами по бетонному полу. Секретарша сказала ей, что можно войти.

Шеф, лысоватый мужчина лет пятидесяти, увлеченно читал затрепанный номер «Плэйбоя». Он и не подумал отложить журнал в сторону. Марина стояла перед ним, ожидая, когда он соблаговолит обратить на нее внимание.

— Ну-с, стало быть, вы завтра отправляетесь, — проговорил он, обнажая кривые зубы.

— Да, сэр...

— Хорошо, тогда после обеда можете быть свободны — ведь вам надо собраться. Скажите, что я разрешил. Вы будете в Маниле только три рабочих дня. Как думаете, вам этого хватит?

— Хотелось бы иметь в запасе еще немного времени, сэр, если вдруг не управлюсь...

— Ну что ж, ладно — милостиво согласился шеф. — И кстати, когда будете там, если вас не затруднит, купите мне нового габардина на брюки. Деньги я отдам, когда вы вернетесь.

— Конечно, сэр. Спасибо вам...

Габардин, подсчитала в уме Марина, должно быть, обойдется не меньше чем в шестьдесят песо. В прошлый раз шеф просил привезти джинсы «Ливайс» — они стоили сто двадцать песо. У них уже выработался своеобразный ритуал: когда она возвращалась из поездки, он настойчиво предлагал ей деньги за покупки, а она не менее настойчиво отказывалась. А вообще-то он был славный, этот шеф, и к ней относился неплохо. Вот и теперь, например, разрешил уйти в середине дня, предоставил оплаченный отпуск. И никогда не приставал к ней, как к другим сотрудницам.

Первый утренний автобус, отправлявшийся в шесть часов, обычно бывал переполнен, но в это буднее утро собралось всего несколько пассажиров, и Марина удобно устроилась одна на сиденье с правой стороны по ходу машины. В ярком, солнечном свете за окном проплывали желтовато-зеленые поля недавно высаженного риса, наполненные водой канавы, пурпурные водяные лилии, небольшие городки, площади которых украшали рекламы прохладительных напитков, стайки спешащих в школу детей. Вся долина была полна движения — даже окрестные холмы, по которым передвигались пасущиеся стада. Автобус шелестел шинами по асфальтовой ленте дороги, проносился по новым стальным мостам. И это был несомненный прогресс, достигнутый в период чрезвычайного положения[5], Марина отдавала ему должное. Новые дороги, новые мосты позволяли теперь ездить в Манилу с такими удобствами — если прежде на это уходил целый день, то теперь только десять часов.

Марина слышала, конечно, о напряженном положении в деревнях у подножия гор Сьерра-Мадре, знала, что города переполнены беженцами. Но в столице их провинции все, как и прежде, шло своим чередом. Даже в ее однообразной жизни имелись свои радости: они с мужем построили наконец дом. Их старший был уже женат и собирался переселиться в Соединенные Штаты, дочка заканчивала колледж, а младший сын — среднюю школу. Конечно, нелегко было сводить концы с концами, ведь иных доходов, кроме их с мужем зарплаты, у семьи не имелось, а постоянный рост цен съедал все сбережения. Пришлось отказаться от керосина и готовить на дровах, которые часто были сыроваты, и уже давно в их доме перестали пользоваться туалетной бумагой.

Ее представили к повышению пять лет назад, и она уже дважды ездила в Манилу. И вот теперь наконец она получила уведомление, что представлению дан ход.

Незадолго до полудня автобус сделал остановку в Кабанатуане[6]. Марина не стала выходить наружу, решив перекусить на месте. Достала из пластикового пакета то, что наготовила ей в дорогу дочь, — жареную свинину, сваренные вкрутую яйца, поджаренный рис. Все было очень вкусно. А заходить в кафе или ресторан со своей едой и ничего не заказывать Марина стеснялась. Покончив с завтраком, она сходила напиться воды.