Два плюс один

— Косяк, Тим, ты о чем? Это неожиданно да, но это ребёнок, это не морская свинка, которую мы с дуру завели недавно. Вот это косяк.

— Да нет, я не о том, в смысле, не в том смысле, — он растерялся. Впервые перед ней предстал неуверенным, сбитым с толку, суетливым.

— Я, кажется, поняла, в каком ты смысле, не глупая, — несколько подавлено ответила, синхронно рисуя веточкой корявые, ломанные черточки.

— И как теперь будем? — потёр подбородок, упершись локтем в колено.

— Как ты будешь я не знаю, а я буду рожать, может родители помогут, — несколько неуверенно и тихо ответила, даже не глядя в лицо внезапному "незнакомцу". Внутри все тело скрутило горячим полотенцем, вмиг выжав из него все силы. Не ожидала такого резкого поворота событий.

— А я разве говорил про аборт, ты чего? Я люблю детей, но просто думаю, надо с отцом перетереть, ты же знаешь, все вопросы через него решаются пока… Я думал диплом будет, работу найду, потом на ноги встанем.

Он покосился на её макушку и осекся.

— Тим, давай правду, мы живём в квартире моих родителей на деньги твоего отца. Тебя и меня это устраивало весь год и ты никогда не горел желанием работать, тебе Игорь сколько раз предлагал, ты от всего отказываешься.

— Ну обстоятельств таких не было, мне на все хватало и тебе, кажется, тоже..

— Я не виню тебя, я благодарна за то, что ты никогда на меня не жалел средств. Просто речь — то не о них сейчас.

Растирая между пальцев сухой песок, парень напряжённо смотрел в сторону потемневшей реки.

— Ну ты чего, Куся моя, я же не отказываюсь в принципе, просто слегка подзавис от неожиданности, прости. Все будет хорошо, отец нам на первое время поможет, а потом что — нибудь придумаю, устроюсь к Игорю.

С надеждой девушка повернулась к нему всем корпусом и тронула смуглый локоть.

— Правда?

— Конечно, — ровным тоном произнес, стряхивая с пальцев песок. С берега внезапно налетел прохладный ветер, зашуршал, зло растрепал листву над головой. Ксюша шмыгнула похолодевшим носом и сказала.

— Обманчивое тепло какое..

***

Девушка, Вы готовы сделать заказ? — послышалось над ухом и Ксюша постепенно выплыла из липкой пены последних дней. Помешкавшись, она сглотнула слюну и решительно захлопнула меню.

— Извините, в другой раз.

Какая несусветная глупость зайти сюда, в ресторан суши, когда в кошельке лежат последние 15 тысяч рублей. Ноги сами привели, неведомо как, до трясучки захотелось осминожков на шпажке и роллов с копчёным угрем. Токсикоз — странная вещь, она вроде есть и её — вроде нет. Утром смела все вареники с творогом, что остались с вечера и даже… погрызла один замороженный, как Феня, закрывая один глаз от удовольствия. А днем ни крошки во рту не было, сдала последний экзамен с трудом и вот… очутилась здесь. Столик, что рядом с аквариумом, был ей так хорошо знаком, раз в неделю они приходили сюда с Тимуром и часами засиживались за обсуждением последних событий. Он часто дразнил пальцами огромного усатого сома, подшучивая на тему того, каким образом ему приготовят бедолагу за отдельную плату.

Улыбнулась, обернувшись, и вышла, звеня золотистыми бубенчиками над головой. Как будто в другой жизни все осталось. И суши, и столик этот, и Тим. Нет, он физически никуда не исчез, сдавал экзамены в параллельных аудиториях, спал на соседней подушке… Но душой стал совсем другим. А вчера вот приехал отчужденным, долго не решался обо всем рассказать, два раза пересолил макароны и вместо молока налил в хлопья кефир. Оказывается, отец категорически против столь раннего брака и скоропалительно отправляет сыночка в столицу доучиваться и " становиться человеком". Обе карты заблокировал, надеясь тем самым порвать связь между влюблёнными и подтолкнуть "дуралея" к решительным действиям.

Ксения не стала ничего разъяснять и допытываться, она уже несколько дней ощущала эту невидимую дистанцию между ними и прекрасно понимала, что Тимур всегда мечтал выбраться из их небольшого и ничем примечательного городка. Он, конечно, с трудом собрал вещи и видно было, что непросто ему даётся это решение. Но деньги он любил больше. Это очевидно. Вот так все и случилось- теперь она осталась одна в этой раскачивающейся лодке посреди бушующего океана. Раскачивающейся в прямом, кажется, смысле. Её желудок захолодил сначала, потом невидимый приступ подкатил к гортани, закружилась голова и знакомые спазмы изнутри заставили ускорить шаг. Только не здесь! Чудно… Цветочный вазон оказался на пути весьма кстати.

***