Два памфлета

Франция настолько далека от того, чтобы представлять угрозу своим соседям, что, как мне кажется, лучшее что все они могут сделать – как и подобает соседям – так это поддерживать тамошнюю монархию. Они будут стеречь ее, а не потрошить. Франция, в нынешнем ее состоянии, крайне опасна; хотя опасность эта исходит не от великой республики, а от самой жуткой шайки грабителей и убийц на свете. Но эта нездоровая сила станет причиной соответствующей слабости страны во время ее восстановления. Ни одно государство еще не испытывало столь основательного разрушения, и те, кто рассчитывает восстановить его, основываясь на примерах прошлого, плохо понимают происходящее. Не вдаваясь в подробности о том, какие правительственные органы были уничтожены вместе с теми ресурсами, которые только и могут их восстановить, я хочу обратить внимание на то, сколь грандиозным институтом является налоговая система старых европейских держав. Ее не создать иначе, чем с течением длительного времени. Во Франции нет налогов. Тамошние власти обращаются к капиталу и к натуре. Но дикие, недисциплинированные люди куда скорее готовы терпеть грабежи, нежели налогообложение. Первые соответствуют их привычкам и складу ума. Они считают их чем-то спорадическим, да и к тому же чем-то, что можно практиковать самостоятельно. Но террор, используемый нынешним правительством страны, ни одно нормальное правительство использовать не сможет. Те, кто вступят во Францию, не смогут добыть ее ресурсов. Тут нет никакой системы, которую можно было бы реформировать, ее тут надо создавать с нуля. Все дело управления страной надо начинать с нуля.

Насколько это будет сложной задачей в стране, истощенной изъятиями капитала, в народе, частично воспринявшем новые принципы, привыкшим и уже навострившимся в деле анархии, восстаний, беспорядков, безбожия, поймут те, кто знаком с якобинской Францией и, возможно, размышлял о том, что нужно делать, если на их плечи ляжет ее восстановление. Какие подпорки или ограничители монархии следует восстановить и как именно гарантировать ее прочность. Одно мне ясно точно: сделать этого сразу не получится – тут сначала потребуется сила, подобная в рвении, бдительности, расторопности и решимости армейскому управлению. Ибо для учредительной власти не подходят медлительная, методичная, формальная и формализованная система управления, а еще меньше ей подходит блистательный, поверхностный, праздный и полный интриг двор, ведомый дамскими или полудамскими заговорами, и совсем не подходит философская, теоретическая, шумная софистическая традиция – все это никогда не сможет заложить оснований для долгосрочного политического порядка. А кто защищает право наследования власти, должен найти – ну или вообразить – в своем сердце такую энергичность, которую, как правило, не ожидают, а может даже – и не желают видеть в хорошо устроенных государствах. Законный наследник во всем, кроме преступлений, должен иметь характер узурпатора. Он долго на троне не просидит, если захочет править как мудрец. Он должен будет воевать за трон так же активно после своего воцарения, как и до него. Его задача – захватить трон, а вот наслаждаться им и украшать его будут уже его наследники. Мягкого кресла ему ждать нечего. Ему все время (и я не преувеличиваю) придется быть в седле. К этим выводам я пришел путем скрупулезных размышлений, и вряд ли какое-то событие сможет уже их поколебать.

Один мой друг, которого я ценю и который, возможно, займется решением данных вопросов, насколько они окажутся в его компетенции, спросил о моем мнении относительно возможности применения массовых амнистий и помилований в качестве средства умиротворения Франции и восстановления там монархии. Перед тем как я осмелюсь изложить свои собственные взгляды на эти вопросы, придется сказать, что я выступаю абсолютно против вмешательства иностранных держав в дела властей, которые мы публично признали законными. Именно этим властям виднее, что делать для защиты вверенного им королевства, ибо их долг и интерес заключается в осуществлении таких справедливых или милосердных мер, которые – в имеющихся условиях – они сочтут наилучшими. Однако если мы ослабим эти власти не только с помощью волюнтаристских ограничений, но и путем включения туда людей, которые предрасположены к уничтожению грядущего мира, что они уже доказали в прошлом, то лично я не знаю более ясного способа показать нашу перманентную враждебность по отношению к этим властям. Люди, спасенные от правосудия местных властей иностранной державой, никак не будут им обязаны. Они неизбежно начнут ориентироваться на своих благодетелей, ибо те в состоянии освободить их от всякой ответственности. Таким образом, якобинцы, постоянно подпитываемые иностранной заботой, избегут смерти.