Два огня (СИ)

А я понимаю Странника — доброй волей, без нужды туда лезть глупо. Нечего там делать. Хотя наводку на это место я при оказии все-таки продам — авось найдтся желающие.

Я оделся и нажал 'логаут'. Даже добычу смотреть не стал — мне спать осталось часов пять, а дел завтра, точнее — уже сегодня полно. Потом посмотрю.

Глава восемнадцатая из которой следует, что правильное планирование — это основа основ

Само собой, что я не выспался. Было бы странно, если бы оно было по — другому, я ведь плюхнулся на кровать в районе половины третьего ночи, и хорошо хоть, что четыре часа на сон у меня в запас было. Хотя, если бы их не было, то я и ложиться не стал бы. Один знакомый доктор, из тех, кто головой занимается, мне давным — давно объяснил — если уж устраиваешься спать, то надо это отдать этому занятию не менее трех часов, в противном случае только хуже себе сделаешь — мало того, что не выспишься, так еще и разбитость в теле на пару с бардаком в мыслях получишь. Это, само собой, говорилось о нормальном сне, 'покемарить в машине' и 'прикорнуть на работе' здесь не рассматривались, как, впрочем, и похмельный синдром. И я не раз убеждался в правоте его слов.

— Кофе и бутерброды — Вика с утра была какая-то хмурая, она поставила кружку и тарелку с означенным содержимым на стол и удалилась из кухни.

По законам драматургии, наверное, надо было у нее спросить, какая муха ее укусила, но мне этого делать не хотелось. Этих мух в ее голове жужжит вагон и маленькая тележка, так что лучше не знать того, чего знать не стоит. Может, она просто не выспалась? Одно я знаю точно — это не ко мне претензии, к гадалке не ходи. Такие вещи я по тону узнаю безошибочно, так что тут даже и волноваться не стоит. Впрочем, ради правды, я не волновался бы и в противоположном случае, годы мои не те.

В машине Вика маленько оттаяла, созволила даже пошутить, а после напомнить мне о том, что надо бы осветить в передовице планы издания на год.

Я люблю писать про творческие планы. Места это занимает много, а выполнять их в полном объеме совершенно не обязательно. Все равно подавляющее большинство читателей уже через месяц не вспомнит, что мы им там пообещали, ну, может, кроме конкурсов и их наград. Такое люди помнят очень хорошо.

А планов было громадье! Как ни странно, в редакции мои головорезы спорили о том же самом.

— И непременно нужно заявить о том, что будет раширение новостных колонок — Ксюша начала подавать голос, это хорошо.

— Снова — здорово — это уже Шелестова — Сто раз говорила, почему не надо их расширять!

— Ты все время что-то говоришь, ты прямо как… тот фонтан!

— Надо анонсировать большой аналитический материал по прокачке профессий — громче других орал Стройников — Очень большой!

— И где его взять, очень большой? — плюясь слюной, что с ней случалось в минуты сильного душевного подъема, вопрошала у него Мэри — Где?

— У меня — с достоинством парировал Геннадий — Я над ним все праздники работал, между прочим. Когда трезвый был. И сейчас по вечерам пишу. Капитальный труд!

— Молодец — хлопнул я его по плечу, входя в кабинет. Ну да, как обычно сначала немного подслушал их за дверью — Растешь над собой и в моих глазах. Прямо слов нет. А еще вчера ведь мальчишкой был. Кричал, трепыхался, сиську просил…

Я смахнул воображаемую слезинку, взял его ладонями за виски и чмокнул в лоб.

— Как покойника — заметил из своего угла циничный и прямолинейный Петрович — Тьфу…

— Как сына родного — возразила ему Шелестова, и повторила мой жест со слезинкой — Харитон Юрьевич — он же всем нам как папка приемный… Бааааатюшка!

Стройников не знал, какая версия ему больше нравится, потому только глазами хлопал.

— Такие журналисты спасут издание — я заложил руки за спину и обвел глазами остальных — Кто еще порадует мое сердце убойным анонсом?

— Я, мой генерал — браво вытянулась Шелестова — Эх, вам бы еще фуражку сейчас и вылитый… Хотя нет, не вылитый. И слава богу! Занесло, бывает

Я хмыкнул — и вправду, палка сарказма и шутовства маленько была перегнута — и ей, и мной. Сегодня я как раз впервые напялил на себя кожаное пальто, благо в Москву пришла оттепель, предшествующая крещенским морозам, и ассоциативный ряд Ленки был мне предельно ясен. Но эта шутка была уже на грани фола, и она это поняла. Умница! Есть вещи, с которыми шутить не надо и над которыми шутить тоже не надо. Не надо их даже упоминать.

— Порази меня — попросил ее я.

— Не вопрос! — бодро ответила она, вскарабкалась на стул и звонко сообщила — В следующую субботу всех приглашаю на свой день рождения! За город! Легкие закуски, вкусные салаты, крепкие напитки, горячее мясо и танцы на столах. Последнее — по желанию.

— И что — это анонс? — туповато спросила Соловьева.

— Анонс — ответила Шелестова — А что же еще?

— Так чем ты хотела поразить Харитона Юрьевича? — уточнила Вика — Сообщением о том, что будут танцы на столах?