Два одиночества

В душе Макса поднялась волна злости и раздражения. Это потом, заново прокручивая в памяти события войны, он осознал всю степень своей вины. Ведь Татаринов не боя испугался. Слишком неподъёмной для него оказалась ответственность за бой и за жизнь своих солдат. Простым бойцом он идти готов был. А Максим отказал ему даже в праве умереть в бою, не говоря уже о жизни. Макс поставил на плиту чайник и закурил новую сигарету. Что-то никак он сегодня согреться не может. Холодно, аж до стука в зубах. Печка растоплена жарко, а тепла нет. И голова какая-то тяжёлая. Чайник закипел, но есть не хотелось. Макс полез в древний буфет, оставшийся от прежних хозяев, и достал градусник. Так и есть. Температура. Вчера умудрился промочить ноги, и полдня не было возможности просушиться. Вот и результат. Ни о какой работе и речи быть не может. Он открыл банку мёда, положил пару ложек в чай, проглотил горсть таблеток и опять полез в постель. Лёжа и пытаясь согреться под одеялом, Макс, вдруг остро почувствовал своё одиночество. Он глянул вокруг и та простота интерьера, которая всегда ему нравилась, вдруг поразила его своим убожеством. В комнате сыро и неуютно. Не хватает женского тепла. Ему вдруг сильно захотелось, чтобы кто-то был рядом. Даже собаки нет. Надо было тогда ту колли забрать. Ещё раз увижу — заберу обязательно. Иногда Макс представлял себе, как было бы, если бы с ним жила женщина. Не кто-то конкретно, а абстрактная среднестатистическая женщина. Но сегодня вдруг ярко представилось, как по комнате ходит Юлия. Так ярко, что Макс перестал дрожать и даже икнул от неожиданности. Случится же такое. А ведь красивая, стерва. Но не про нашу честь, как говорится. Эта птица высокого полёта. Вон какая. Муж, наверное, богатый человек. Мысли в голове стали путаться и Макс уснул. А во сне к нему пришла она, и он, пробормотав что-то, заулыбался.