Два начала

Счастью Натана не было предела, но и волнение само собой присутствовало. Билеты удалось достать только в эконом-классе, Натан не тревожился этому, он думал только о надежде на скорую встречу. Впереди был тяжелый путь, но и позади было проделано не мало. Яркое желание добраться до Каролины было нарастало сильнее и казалось, что в Москве оно захлестнет его полностью. Натан смотрел в иллюминатор, его переполняло ощущение нервозное и радостное, наблюдая за тем как живет аэропорт, ему хотелось уже быстрее увидеть золотые облака, хоть и жизнь аэропорта завлекала Натана, мысли его все равно были в утопических мечтах о прекрасной жизни. Вера в то, что кругом добро и это добро человек создает сам, также, как и сам окружает себя злом, не покидала его. Не давало ему покою и тот факт, что он говорит с людьми на разном языке, что чувства его никто не воспринимает всерьез, что все меряется деньгами и материальным благополучием. Деньги. Что было бы с ним не будь у него денег, не родись он в такой семье, как бы он нашел свою Кари, об этом Натана никто еще не заставлял задуматься и даже голод в Румынии лишь на время помог ему понять, что все мы люди и может случиться всякое и нужно рассчитывать на свои силы. Натан быстро забыл об этом, тогда но он еще учился… Моментом для размышлений для Натана стал молодой человек, который рядом с ним летел в Ригу, где Натан производил пересадку на рейс до Москвы. Молодого человека звали Валдис и он сразу обратил внимание, что Натан не вписывается в обычных обывателей среднего класса, равно как и та милая девушка на автобусной стоянке заметила это.

– Ваши запонки,– Валдис с ухмылкой посмотрел на них, Натан так же перевел свой взгляд на запонки.

– Да?

– Ваши запонки слишком хороши для эконом-класса,– на лице Валдиса показалась ироническая улыбка. Он был из тех, кто не прочь поболтать.

Натан снова перевел взгляд на свои запонки, не то чтобы он никогда не обращал на них внимание, просто все окружающее его было неизменно на высшем уровне и сейчас рассматривая их он увидел круглую, блестящую, от своего величия, запонку из белого золота, на которой красовалась гравировка латинской буквы «N», усыпанной россыпью мелких белых бриллиантов, заметных лишь при лучах солнца. Натану стало даже неловко за столь манерный атрибут своей одежды.

– Меня зовут Валдис,– молодой человек протянул руку в знак дружелюбия.

– Очень приятно, Натан,– Натан ответил рукопожатием.

– Ваш облик слегка бросается в глаза.

– Почему же?

– Все дело в Ваших манерах. Вы немного напуганы, но в тот же момент достопочтенны и достаточно ухожены, может это у Вас от природы, а может и по долгу положения.

– А Вы…

– Я писатель, поэтому столь примечаю людей, а Ваши запонки бросились мне в глаза лишь потому, что дед мечтал, чтобы я продолжил его дело и стал ювелиром, но получился писатель,– Валдис улыбнулся, чем сразу расположил к себе Натана.

Молодые люди быстро нашли общий язык, Натан вовсе не считал свое положение по рождению помехой для общения с другими людьми. И поэтому Валдис казался ему жизнерадостным и любящим жизнь молодым человеком, именно такого друга и не хватало Натану последние месяцы, ведь вся любовь к жизни его неизменного Августа куда-то исчезла со злополучного отдыха на Лазурном берегу.

За недолгим перелетом Натан узнал, что Валдис родился и вырос в Латвии, его дед по рождению был белорус и во время войны познакомился с его бабушкой и остался жить в Риге, где родилась мама и где родился он. В моменты взросления Валдиса все больше и больше стала интересовать литература и родители отправили его в Англию, где он и остался жить, работая в маленьком издательстве одной из лондонских газет, а параллельно занимаясь писательством романов и детских сказок. В свою очередь Натан немного рассказал Валдису о своей семье, о детстве таким каким он его помнил и не смог сдержать слов о Каролине.

– Так ты летишь в Москву к ней, надеясь отыскать?

– Да, совершенно верно…

– Что движет тобой, нет, я не спрашиваю с безумием и вовсе не считаю тебя таким, мне интересно понять чувства, в данном случае твои, твои ощущения, переживания, ну с точки зрения писателя,– Валдис слегка замешкался, он боялся задеть Натана, но Натан понял его правильно.

– Мое отношение к Каролине сложно описать словами, но в детстве я чувствовал, что этот человек часть меня, перечитывая свои детские дневники, я вновь и вновь окунаюсь в это чувство, не то чтобы я испытывал влюбленность, я просто знал, что она часть меня, мы говорили на одном языке, видели мир в одних красках, но мы и учились друг у друга. Да, я сентиментален и это порой очень раздражает моего отца и лучшего друга, но ведь в сентиментальности вся наша искренность, вся наша чувственность.