Два мира. Том 2 (СИ)

Отец погиб. Погиб… погиб… погиб!.. Стоял до последнего у поганых лифтов, не давая Пожирателям прорваться, и когда из шахт повалило ядовитое облако, не спасся. Из тех, кто был в том углу, вообще выжили единицы — те, кого успел вынести союзник Дамблдора, высокий азиат-альбинос в синей броне — Перси видел его, когда прорывался к мракоборцам вместе с министром…

Отец погиб, а Перси так и не успел извиниться перед ним, сказать, что всё осознал, понял, каким идиотом был, — а ведь собирался уже, хотел подойти в конце рабочей недели!.. А теперь отца нет, он так никогда и не узнает, что блудный сын раскаялся и хотел вернуться домой.

Рыдать на рабочем месте было непозволительно, но ничего поделать с собой Перси не мог. Слёзы текли по щекам и подбородку, капали на пергамент.

— Мистер Уизли.

Перси вздрогнул и резко вскинул голову — он не слышал, как открывалась дверь.

— Министр у себя? — мягко спросил Дамблдор, сочувственно глядя на бывшего ученика.

— Д-да, министр Скримджер у себя, — запнувшись, проговорил Перси и поспешил вытереть слёзы. — Доложить о вашем приходе, сэр?

— Благодарю, мистер Уизли, мы сами.

Только теперь, проследив направление взгляда директора, Перси заметил замершего возле двери, словно статуя, альбиноса, сражавшегося два дня назад в Министерстве. В обычной одежде, без брони, он выглядел довольно-таки странно, а от его острого, внимательного взгляда любому бы сделалось неуютно.

— Минуту, сэр, — стараясь унять дрожь в руках, Перси раскрыл журнал посещений, который теперь обязан был вести и в конце каждого дня передавать мракоборцам. — Я должен записать, что вы приходили к министру. Вы и ваш спутник, мистер…

— Тобирама Сенджу, — представился альбинос; его голос дышал уверенностью и ледяным спокойствием. Понимая, что продолжать пялиться на него невежливо, Перси быстро опустил голову и записал имена.

— Прошу вас, проходите, — сказал он, закончив.

— Спасибо, — кивнул Дамблдор и сделал было шаг к двери кабинета министра, но вдруг остановился, обернулся. — Перси, — он встретился с юношей глазами, — соболезную твоей утрате.

— Благодарю вас, профессор, — механически отозвался Перси, отводя взгляд.

Когда Дамблдор и Сенджу вошли к министру и за ними захлопнулась дверь, Перси подтянул к себе чистый лист и взялся писать новое письмо:

Мама,

Я, как, уверен, и вы все, до сих пор не могу прийти в себя после того, что случилось с отцом. Я вёл себя как дурак всё это время и искренне в этом раскаиваюсь…

========== Глава 1. Избранный ==========

Комментарий к Глава 1. Избранный

В главе использован изменённый отрывок из “Даров Смерти”.

Это был первый день в Хогвартсе после трёхдневного траура. Хотя чёрные полотнища убрали из Большого зала, вновь заменив флагами факультетов, прежняя атмосфера не вернулась — замок всё так же был словно накрыт куполом печали и скорби.

Студенты за столами сидели практически молча, опустив головы — во время штурма силами Волан-де-Морта Министерства у трети учеников кто-то погиб: родители, братья или сёстры, более дальние родственники. Равнодушным не мог остаться никто, даже слизеринцы, казалось, прониклись; они — заметил Гарри — замкнулись в своём мире, перестали вовсе обращать внимание на ребят с других факультетов. «Что-то замышляют?» — подумал он, но, приглядевшись к лицам, решил, что всё-таки нет.

За столом Гриффиндора, обычно самым шумным, было безукоризненно тихо. У Джинни опять глаза были покрасневшие и припухшие — с тех пор, как стало известно о гибели мистера Уизли, она постоянно плакала. Сидевший рядом с ней Дин Томас выглядел очень неловко, явно не зная, что сделать и сказать, да и стоит ли вообще девушку трогать. На мгновение Гарри отчаянно захотелось подойти, обнять Джинни, попытаться утешить, однако позволить себе подобное он не мог, поэтому, скрепя сердце, прошёл мимо пары и устроился за столом напротив Гермионы. Она выглядела не лучше Джинни — разбитая, уставшая, беспокойная. Гарри знал, что подруга почти перестала спать, всё время проводила за книгами и упражнениями в магии. Рон тоже был здесь, угрюмей и мрачней, чем когда-либо; после известия их с Гермионой глупая вражда испарилась сама собой, и в первый вечер друзья очень долго втроём сидели в Выручай-комнате, почти не разговаривая, медленно потягивая сливочное пиво, которое для них добыл Добби, и глядя в огонь.

— Я отомщу, — сказал Рон тогда с суровой решительностью. — Я найду тех, кто причастен к этому, и убью их своими руками.

— Рон… — Гермиона вздохнула, на её лице была написана тревога. — Я понимаю, что ты чувствуешь, но нам не тягаться с теми, кто это сделал.

— Мне всё равно, — отрезал он.

— Мы будем тренироваться, — пообещал друзьям Гарри. — Мы станем сильнее и сразимся с ним и его приспешниками.

И они начали заниматься — искали в библиотеке, предоставленной Выручай-комнатой, заклинания, которые могли бы пригодиться в бою, и без устали упражнялись. Вчера к друзьям присоединился и Невилл; он видел ребят, когда они пробирались на восьмой этаж, и быстро понял, что к чему.