Два мира (СИ)

Мари загадочно улыбнулась и без перехода спросила:

– Тебе понравилось пытать Ивана?

– Не уходите от темы.

– Честно ответишь на мой вопрос, я отвечу на твой.

– Он собирался отправить меня в крематорий.

Мари наградила меня тяжелым взглядом, ее зеленые глаза в этот момент показались жуткими и неестественными. Мертвыми.

– Я не это спросила.

– Мне приходилось ломать людей раньше. Уверен, это указано в моем досье.

– Указано. Я не это спросила.

Настойчивая дама.

– Я сожалею. Сожалею, что нельзя распотрошить этого ублюдка. Плевать, что он хотел убить меня, переживу, но он хотел причинить вред Луне.

– За нее ты готов убить любого.

– Да. Если получится искалечить в процессе, я буду только рад.

– Романтично. Жутко. Это у тебя от дяди или от первого наставника? – попыталась пошутить Мари.

– Думаю, оба внесли одинаковый вклад, чтобы вырастить из меня отморозка.

– Самокритично. Но объективно, – задумчиво сказала Мари.

Весь этот разговор она меня проверяла, и мне кажется, я прошел тест.

– Что до твоего вопроса… Это как-то связано с наследием Камета. Карл не кладет все яйца в одну корзину…

Янус тут же выдал ожидаемую скабрёзность. Я невольно улыбнулся.

– …Поэтому мне неизвестны все подробности. Но это что-то колоссальное. И для этого требуется ментальные маги. Увы, я играю слишком большую роль в других планах его высочества, поэтому меня не привлекают к этому проекту.

Сожаление. Искреннее, неподдельное. Так переживает лавочник, когда понимает, что нужного товара продать не может, хотя покупатель готов переплатить в десять раз.

– Интересно, но малоинформативно. Мотивы Карла я понял. Что вам от меня нужно?

– Откровенность за откровенность. Что ты на самом сделал с Иваном?

– Вложил в его голову бомбу.

– Срок?

– Без срока. Только бессмысленная фраза, которая превратит его разум в филиал бездны. Страховка, если все пойдет не так.

Глаза Мари удивленно расширились. Но страха в них не было, лишь интерес.

– Карл не даст тебя в обиду. Герцог объявит ему войну, если нарушит слово.

– Герцог не вечен. Иван считает, что отец любит его больше, чем дед. Лучше иметь рычаги влияния на будущего главу рода.

– Ты жестокий человек, Маркус Кайлас.

Никакого осуждения в голосе, наоборот, одобрение.

– Только я, ваша милость? Кто шантажировал деда, когда его внука взяли в заложники?

– Ты.

– Я ждал от него гарантий, не хотел выйти на улицу и получить шаровую молнию в спину.

– Я дала тебе гарантии. И получила за это плату. Это не шантаж. Просто услуга за услугу. Взаимовыгодное партнерство.

Я даже восхитился от такой наглости.

– Звучит до боли знакомо, – я сделал вид, что аплодирую. – И почему я ощущаю, что мне выкручивают руки? Так что с моим вопросом? Зачем я нужен вам, баронесса?

– Поговорим об этом, Маркус, когда иллирийский кризис минует.

Сказав это, он вышла из палаты и позвала Скуратовых. За время лечения их стало гораздо больше: приехали три изумрудных и один рубиновый. Это мне не понравилось.

Правда, я заметил в коридоре нашу шайку, которая тоже увеличилась. Это немного меня успокоило.

Скуратовы убедилась, что Иван в порядке. Он демонстрировал нормальную реакцию: старался на меня не смотреть, вздрагивал от каждого движения, просил уехать поскорее. Спустя пять минут благородные убрались восвояси.

В коридоре меня чуть не сбила с ног Луна. Потом неизвестный целитель проверил мое состояние. Выдал что-то невразумительное, но ободряющие.

Нашу шайку усилили два рубиновых и четыре изумрудных. Судя по их поведению, первые работали на Даламара, вторые – на Сайруса.

По дороге домой я рассказал сокращенную версию разговора с баронессой. Шантаж герцога и удар по репутации благородных, никаких отдельных предложений для меня.

Хуже всего к новостям отнесся Владислав. Он сидел мрачнее тучи, очевидно, злился на себя, что не предвидел такой вариант развития событий.

– Увы, герцог Скуратов не способен к компромиссу. Пока ты не достал клинок, он даже слушать меня не хотел, – недовольно сказал Сайрус.

А потом проломил барьер и стал договариваться со мной. Не первый провал Сайруса на ниве переговорщика. Никаких обид. Я почти привык.

– Это был впечатляющий спектакль. Ты хорошо отыгрывал безумие. Даже я проникся, – с двусмысленно улыбкой сказал Александр Омен. – Жаль, что этого благородного выродка пришлось отпустить живым.

– Жаль, что теперь каждая собака в столице знает, что Маркус племянник Адриана и очень способный ментальный маг, – сухо сказал Сайрус. – Это чревато большими трудностями.

– Плевать. Я защищал Луну.

Сайрус покачал головой и тихо вздохнул. Луна только улыбнулась, плотнее прижалась ко мне.

– Ты забрала перстень и патент? – запоздало спросил я.

– Конечно. Неужели ты думал, что я отдам честно отбитую добычу, – со странной улыбкой сказала Луна, демонстрируя кольца на цепочке. Оно оказалось слишком большим для ее пальчиков. – Судя по лицу экзаменатора, после твоего выступления он был готов отдать свой перстень, чтобы мы ушли.

– Можно посмотреть?