Два лика пустыни

Вот маленький красногрудый жнец повстречался с большим черным жнецом, с яростью набросился на него и начал стучать челюстями по его голове. Пока черный пришел в себя, след красногрудого простыл. Муравьи-соседи, особенно разных видов, сейчас сильно враждуют. Еды мало, пустыня голая, урожая семян нет.

Среди оживленной процессии красногрудых муравьев-жнецов я вижу сутулую черную самку. Чего ради она выбралась наружу? Обычно, если из гнезда уходит на прогулку единственная самка, что случается очень редко, муравьи поднимают тревогу, опасаясь за судьбу своей родительницы. А здесь хотя бы кто-нибудь обратил внимание на нее, будто так и полагается. Я наблюдаю за ее прогулкой и вдруг вижу другую такую же самку, за нею еще, а потом удивлению моему нет конца: десяток самок прогуливаются вокруг муравейника вместе со своими рабочими и одна, самая деятельная, вздумала трудиться — подтащила большую палочку и уложила ее сверху над самым входом. Он, кстати, слишком велик, его следует уменьшить, и трудолюбивая родительница наложила над ним уже немало палочек. Все палочки большие, такие даже крупный солдат не принесет.

Долго продолжалась прогулка самок. Но ветер подсушил землю, солончак постепенно побелел, радуга давно исчезла. Многие самки стали постепенно скрываться в подземелье. После дождя по влажному и прохладному воздуху им, видимо, было не впервые заниматься прогулками.

Но кто бы мог подумать, что в одном муравейнике могло оказаться столько самок, да еще не у своих дел!

Впрочем, в жизни муравьев нет трафарета, и постепенно, в зависимости от стечения различных обстоятельств, могут складываться самые различные ситуации. Обычно, когда в семье одна самка, ее берегут, да и она сама не рискует покидать муравейник — занята рождением яичек, да и брюшко у нее непомерно большое. Когда же самок много, пищи мало — яички ни к чему, делать нечего, и почему бы не поучаствовать в общем труде вместе с дочерями и сестрами?

Не сидеть же без дела!

Осажденный муравейник

Едва заметный холмик светлой земли обдуло ветрами и отшлифовало пыльными бурями. В центре его располагается ничем не примечательная, густо уложенная кучка мелких соринок и палочек. Нужен опытный глаз, чтобы в таком холмике узнать муравейник муравья-жнеца. Сейчас он пуст: вокруг голо, голая земля и в редкой рощице туранги, возле которой он находится. Не видно на холмике ни одного труженика большого общества, хотя жара спала, солнце смилостивилось над раскаленной пустыней, спряталось за серую мглу, затянувшую половину неба, и муравьям бы полагалось, судя по всему, выходить на поиски скудного пропитания. Где-нибудь завалялось сухое зернышко, на какой-либо чахлой травке созрел небогатый урожай.

Но муравейник без признаков жизни.

Муравьев-жнецов в пустынях Семиречья несколько видов. Но холмики из мусора над входом делает только один жнец — пепельноволосый. Однако обычай этот соблюдается по-разному. Некоторые семьи его вовсе не придерживаются, другие как бы ради того, чтобы отдать дань ритуалу, приносят для видимости всего лишь несколько палочек, небрежно устраивая их над входом. Есть и такие, как вот эта семья: основательно замуровывают вход и, наконец, изредка муравьи наносят большие холмики из мусора.

Надо бы проверить холмик. Там в поверхностных ходах и камерах обязательно должно находиться несколько дежурных муравьев.

Маленькая походная лопаточка всегда со мной в полевой сумке. Я делаю ею несколько ударов, выбрасываю землю в сторону и вдруг вижу, что в ней показалось что-то серое и живое и с невероятной энергией бьется, сворачиваясь и разворачиваясь, будто стальная пружинка, это «что-то» было очень похоже на только что пойманную рыбку, выброшенную рыбаком на берег. Другое что-то серое скрылось в земле.

Пусть то, что трепещет, остается в выкопанной мною ямке. Оно никуда не убежит. Надо гнаться за другим исчезнувшим серым. Оно успело ускользнуть глубоко, и я чувствую, без основательной раскопки его не добыть. Впрочем, какая глупость! Надо ловить и то, трепещущее. Вдруг и оно исчезнет! Сколько раз так бывало.

Я хватаю извивающееся существо, вглядываюсь в него и с удивлением вижу хвостик ящерички, светлый снизу, в коричневых узорах и полосках сверху. Видимо, я его отсек лопатой. Так вот в чем дело! Вот почему в центре кучки соринок на этот раз виднелось круглое отверстие. Немного досадно. Находка, казавшаяся такой таинственной, в общем, обыденна. Хотя как сказать! Кто знал, что ящерицы забираются в муравейники за добычей. Сколько я в своей жизни вскрыл холмиков муравейников, изучая муравьев, но такое вижу впервые. Уж не из-за них ли муравьи-жнецы так тщательно замуровывают двери своего дома?

Продолжаю раскопку и вскоре извлекаю маленького пискливого геккончика с чудесными желтыми немигающими глазами, прорезанными узким вертикальным щелевидным зрачком, изящными ножками, увенчанными похожими на человеческие пальчиками.