Два императора

Старый Гофман выполнил своё обещание: на другой день, уверившись, что его дочери лучше, он на наёмных лошадях поспешил к границам Пруссии, оставив дочь на попечение своей дальней родственницы, Марты. Марта — ещё не старая женщина, недавно овдовевшая, — любила и глубоко уважала доброго, честного Карла Гофмана и его дочь. В отсутствие старика Марта своими нежными заботами и хорошим уходом много способствовала выздоровлению молодой девушки; она стала понемногу поправляться. Искусство опытного доктора или хороший уход, а может, и молодость взяли своё: Анна, приговорённая к смерти, осталась жить. Сам доктор удивился происшедшему в ней перелому болезни.

— Ну, молодец вы, Анна, право, молодец! Вразрез с наукой пошли… — смеялся доктор после тщательного осмотра больной девушки.

— Доктор, неужели я останусь жить, поправлюсь? — радостным голосом спросила Анна.

— О, да… Теперь есть надежда на ваше выздоровление. Но предупреждаю — как будете в состоянии ходить, я прогоню вас на юг.

— Как, разве это необходимо?

— Да, милая барышня! Даже более чем необходимо. Наш климат вам вреден; поезжайте в Италию — ваши лёгкие ещё не совсем в порядке. Пожалуй, можете прихватить с собою и жениха, — улыбнулся доктор, лукаво посматривая на покрасневшую девушку.

— У меня нет жениха.

— А русский князь?

— Он мне не жених.

— Ох, барышня, неправда! А зачем же вы за ним послали отца?

— Я думала, что скоро умру, мне хотелось проститься с князем.

— Вы, Анна, пожалуйста, не волнуйтесь — это вам вредно. Вот приедет ваш отец, тогда мы всё устроим, всё уладим. Главное, надо восстановить ваше здоровье.

— Вы, доктор, говорите, я скоро поправлюсь? — радостным голосом спросила Анна.

— Да, да… если только станете меня слушать…

— Я стану, доктор, вас слушать, вы добрый… Я думала, что умру…

— Умирать в такие годы и такой красавице… Нет, зачем… Я собираюсь пировать на вашей свадьбе, а вы умирать собираетесь, — с улыбкой проговорил доктор.

— Моей свадьбы, добрый доктор, вы не дождётесь…

— Увидим, увидим… Ну, до свидания… Берегите своё здоровье.

Доктор уехал, сделав несколько наставлений Марте относительно ухода за молодой девушкой.

Глава XVIII

Прошло более недели после отъезда Карла Гофмана в русскую действующую армию.

Однажды, в летний жаркий день, Анна сидела в покойном кресле у открытого окна. Теперь больная без посторонней помощи могла ходить по комнате. Но как она переменилась! Некогда чудная красавица — теперь с трудом можно было её узнать: она похудела, побледнела; только одни светлые, лучистые глаза по-прежнему приветливо и ласково смотрели. Бледный, чуть заметный румянец покрывал её впалые щёки. Но, несмотря на худобу, Анна всё-таки была хороша.

— Марта, сколько прошло дней, как уехал отец? — спросила молодая девушка у своей родственницы, которая сидела рядом с Анной с чулком в руках.

— Пошёл уже десятый, — ответила добрая Марта.

— Как быстро летит время! — задумчиво заметила молодая девушка.

— Теперь Гофман должен скоро приехать…

— Да, хоть бы скорее приезжал…

— И привезёт вам молодого князя.

— Что ты говоришь, Марта?

— Правду говорю, милая Анна.

— Нет, нет, не утешай меня, Марта, — отец один вернётся.

— Нет, не один, вот увидишь.

— Зачем поедет князь?

— Как зачем? Видеть тебя, с тобой говорить. Ведь князь тебя любит! Ах, Анна, зачем ты так дурно думаешь о князе?

— Знаешь, Марта, если бы он только приехал!

— И приедет, поверь!

— О, тогда я совсем выздоровею, совсем. Это будет такая радость! — волнуясь, проговорила молодая девушка.

— А ты не волнуйся, Анна, — тебе это вредно.

— Мне сегодня так хорошо, Марта! Я… я не чувствую никакой боли.

Послышался стук подъехавшего экипажа.

— Слава Богу!.. Кто-то подъехал к воротам.

Марта встала и посмотрела в окно.

— Кто, кто приехал? — меняясь в лице, спросила больная.

— Анна, Анна, ведь это твой отец вернулся и с ним какой-то красавец офицер. Это, верно, князь…

Марта не ошиблась: с приехавшим домой стариком Гофманом был князь Сергей Гарин. Они без особых приключений благополучно доехали до фермы.

— Князь мой, Сергей! — Анна хотела встать и броситься навстречу приехавшим, но от волнения она бессильно опять опустилась на кресло.

— Анна, милая, дорогая моя Анна!

Князь чуть не плача целовал исхудалые руки молодой девушки.

А старый Гофман и Марта тихо плакали.

— Ты опять, опять со мной, милый! — отвечая на ласки молодого князя, счастливым голосом говорила Анна.

— Да, да, голубка, я опять с тобою. Теперь уже нас никто не разлучит!

— Отец, ты плачешь? Зачем слёзы?

— От радости, Анна. Я так рад, так рад твоему выздоровлению.

— Ах, Серёжа, как я подурнела! Эта болезнь состарила меня.

— Напротив, милая, напротив.

— Ах, мои милые, мои добрые! Я так рада, так беспредельно счастлива! Вы все, близкие моему сердцу, со мною. Сергей и ты, отец, и Марта… Вот так и прожить бы всю жизнь с вами, не расставаясь. Господи, как хорошо! — говорила молодая девушка, попеременно обнимая своего жениха, отца и Марту.

— Мы и не расстанемся, — ответил князь.

— Нет, князь, — я знаю, тебе скоро надо вернуться опять в армию: война… Я и то удивляюсь, как тебя отпустили.