Два года каникул

Что касается его брата Жака, то его до сих пор считали самым большим шалуном, не хуже Сервиса. Он беспрестанно изобретал новые проказы и приставал к товарищам, за что его нередко наказывали. Но его характер совершенно изменился после отплытия яхты, и причина этой перемены была загадкой для всех. Таковы были мальчики, выброшенные бурей на какую-то землю в Тихом океане.

Во время плавания вдоль берегов Новой Зеландии яхтой должен был командовать ее владелец, отец Гарнетта, один из смелых членов яхт-клуба австралийских морей. Много раз его яхта показывалась около берегов Новой Каледонии, Новой Голландии, от пролива Торреса до южных пределов Тасмании, около Моллукских островов, Филиппинских и Целебеса, в местах, опасных даже для крупных судов. Но это была яхта хорошо построенная, очень прочная и великолепно выдерживавшая даже бурю.

Экипаж состоял из боцмана, шестерых матросов, повара и юнги Моко, двенадцатилетнего негра, семья которого была в услужении у новозеландского колониста. Надо еще упомянуть прекрасную охотничью собаку Фанна, американской породы. Она принадлежала Гордону и никогда не отходила от своего хозяина.

День отъезда был назначен на 15 февраля. Яхта стояла в конце Коммерческого мола в довольно просторном месте гавани. Экипажа еще не было на яхте, когда 14го вечером молодые пассажиры явились на ее палубу. Капитан Гарнетт должен был подойти к моменту снятия с якоря. Только боцман и юнга встретили Гордона и его товарищей — остальные матросы ушли выпить по стаканчику виски на дорогу. Когда все разместились, боцман решил присоединиться к своему экипажу. Он пошел в один из трактиров, где они собрались, и засиделся до поздней ночи. Что касается юнги, то он лег спать.

Дальше случилось невероятное. Канат, которым яхта была пришвартована к пристани, оказался отвязанным. Неизвестно, был ли это злой умысел или небрежность. На яхте этого никто не заметил.

Густой мрак окутал порт и залив Гаураки. Ветер сильно дул с суши, и яхта, подхваченная отливом, понеслась в открытое море.

Когда юнга проснулся, то яхта качалась от волнения, которое нельзя было принять за обычный прилив. Моко поспешил подняться на палубу. Яхта была далеко снесена ветром. На крик юнги Гордон, Бриан, Донифан и несколько других ребят, соскочив со своих коек, бросились на палубу. Напрасно они звали на помощь. Не видно было огней ни в городе, ни в гавани. Яхта уже была в открытом море, в трех милях от берега.

Прежде всего, по совету Бриана и юнги, мальчики попробовали поставить парус, чтобы, лавируя, вернуться в порт. Но слишком тяжелый парус не мог хорошо быть уложен и только помогал восточному ветру уносить яхту еще быстрее. «Sloughi» обогнула мыс Колвилль, дошла до пролива, отделяющего его от острова Грот-Баррьер, и вскоре очутилась далеко от Новой Зеландии.

Положение стало критическим. Бриан и его товарищи не могли надеяться на скорую помощь с земли.

В случае, если какое-нибудь судно из порта отправится за ними, несколько часов пройдет прежде, чем оно догонит их, допуская, что возможно будет найти яхту в такой темноте. Детям приходилось выбираться из этого положения своими собственными силами. Если переменится ветер, им нечего и думать вернуться к берегу.

Правда, оставалась надежда встретить какое-нибудь судно, идущее в один из портов Новой Зеландии. Это предположение было сомнительно, но Моко поспешил поднять фонарь на верх фок-мачты. Оставалось только ждать рассвета.

Маленькие не проснулись от суматохи, и их решили не будить. Они бы испугались и увеличили беспорядок на яхте.

Однако было сделано еще несколько попыток поставить яхту под ветер. Но он ослабевал и быстро уклонялся к востоку.

Вдруг в двух или трех милях показался свет белого фонаря наверху мачты — сигнал идущего парохода. Вскоре показались другие установленные огни — красный и зеленый, и так как они оба были видны сразу, то это значило, что пароход идет прямо на яхту.

Мальчики напрасно кричали. Шум волн, свист выходящего из клапанов пара и усиливавшийся ветер заглушали их крики.

Однако, если они их не слышат, то не увидят ли матросы с вахты фонарь «Sloughi»? Это была последняя надежда. К несчастью, во время килевой качки фал сломался, фонарь упал в море и нельзя было заметить присутствие «Sloughi», на которую пароход шел со скоростью 12 миль в час.

В несколько секунд пароход подплыл к яхте и разбил бы ее, но, к счастью, столкновение произошло только у кормы и ограничилось тем, что была содрана обшивка.

В общем, удар был так слаб, что пароход даже не заметил его и, оставив яхту на произвол надвигающегося шквала, продолжал свой путь. Капитаны очень часто не оказывают помощь судну, с которым столкнулись; это считается преступным, но случается очень часто. В данном случае вполне возможно, что на пароходе не заметили столкновения с легкой яхтой, которой совсем не было видно в темноте.

Ветер гнал яхту, и мальчики сознавали, что им грозит гибель. Настало утро, и на необъятном пространстве ничего не было видно.