Два года каникул

Костар, Доль, Айверсон и Дженкинс, забившись под одеяла, вздрагивали при каждом разряде молнии, похожем на треск разрываемой материи, что указывало на непосредственную близость удара. Однако в этой несокрушимой пещере бояться было нечего, молния не могла пробить каменные стены.

Время от времени Бриан или Донифан приоткрывали двери и тотчас отшатывались, ослепленные вспышками. Снаружи все пространство было словно залито огнем, а поверхность озера, в которой отражалось сверкающее небо, казалась огромным пламенеющим ковром.

Вспышки и грохотание продолжались почти до полуночи, когда гроза стала наконец затихать. Молнии, отдаляясь, блистали реже; поднялся ветер, отогнавший от земли нависшие тучи, и хлынул проливной дождь.

Младшие дети понемногу успокоились. Две-три головы вынырнули из-под одеял, хотя всем уже давно было пора спать. Собрались укладываться и старшие, когда вдруг взбудоражился Фэнн. Он стал кидаться лапами на дверь и глухо рычать.

— Что-то зачуял наш Фэнн,— сказал Донифан, пытаясь унять собаку.

— Бывали случаи, когда он поднимал тревогу,— отозвался Бакстер,— и наш умница-пес никогда не ошибался.

— Прежде чем лечь спать, надо выяснить, в чем дело,— заявил Гордон.

— Хорошо,— согласился Бриан.— Никому не выходить и готовиться к отпору!

Взяв оружие, Донифан пошел ко входу в холл, а Моко — ко входу на кухню. Они приложили ухо к створкам дверей, но ничего не услышали, хотя Фэнн по-прежнему волновался. И вдруг он залился таким оглушительным лаем, что Гордон не мог его утихомирить. Это было очень некстати: в минуты затишья можно было бы расслышать шорох шагов на берегу, но в то же время громкий лай собаки был отлично слышен снаружи!

Внезапно раздался выстрел: этот звук нельзя было спутать с раскатом грома. Стреляли менее чем в двухстах шагах от пещеры. Все вскочили, готовые к обороне. Донифан, Кросс, Уилкокс и Бакстер стояли у входа, готовые стрелять в первого, кто попытается высадить дверь. Остальные уже собрались подкатывать ко входу камни, когда послышался крик:

— Ко мне! Ко мне!

Там, снаружи, был человек, который взывал о помощи; ему явно грозила смертельная опасность.

— Помогите! — снова раздался голос уже в нескольких шагах.

Кэт кинулась к двери и прислушалась.

— Это он! — вскричала она.

— Кто он? — спросил Бриан.

— Откройте! Откройте! — повторяла Кэт.

Дверь открыли, и в холл бросился человек, с которого ручьями текла вода.

Это был Ивенс, штурман «Северна»!

Глава XI

Кэт и штурман.— Рассказ Ивенса.— После аварии шлюпки.— Уолстон в гавани Медвежьего утеса.— Змей.— Френч-ден обнаружен.— Бегство Ивенса.— Вплавь через реку.— Проекты.— Предложение Гордона.— Земля на востоке.— Остров Чермен-Ганновер.

При неожиданном появлении штурмана Гордон, Бриан и Донифан сначала застыли на месте, но тут же в инстинктивном[148] порыве бросились к нему как к спасителю.

Это был человек лет двадцати пяти — тридцати, широкоплечий, крепкого сложения, с твердой, решительной походкой, с живыми глазами, высоким лбом, умным и приятным лицом, заросшим многодневной всклокоченной бородой.

Вбежав, Ивенс захлопнул за собой дверь и прижался к ней ухом. Не услышав ни звука, он шагнул внутрь холла, оглядел сгрудившихся вокруг него мальчиков и пробормотал:

— Да! Дети… Одни только дети!

И вдруг глаза его вспыхнули и лицо осветилось радостью: к нему подошла Кэт.

— Кэт! — вскричал Ивенс, всплеснув руками.— Кэт! Живая!

И он схватил ее руку, словно желая убедиться, что перед ним не призрак.

— Да, живая, как и вы,— отвечала женщина.— Бог спас меня, а теперь Он послал сюда вас, чтобы спасти этих детей.

Ивенс снова внимательно обвел взглядом колонистов.

— Пятнадцать,— подсчитал он.— И всего пять-шесть таких, кто может защищаться. Ну да ничего!

— На нас сейчас нападут, штурман? — спросил Бриан.

— Нет, нет, мой мальчик,— поспешил ответить Ивенс.— Во всяком случае, не сейчас!

Все жаждали узнать, что случилось со штурманом после того, как шлюпку выбросило на берег. Никто не желал ложиться спать, пока не услышит его рассказа. Но прежде всего Ивенсу надо было сменить промокшую одежду и хоть немного подкрепиться. Выяснилось, что он переплыл Зеландскую реку и обессилел от голода и усталости, так как не ел с самого утра и бежал без отдыха.

Бриан тут же отвел его в кладовую, где Гордон подобрал ему добротную матросскую одежду. Потом Моко принес холодной дичи, сухарей и несколько чашек горячего чая с добрым стаканом бренди.

Через четверть часа Ивенс уселся в холле и стал рассказывать о событиях, происходивших с того момента, как матросы «Северна» оказались на острове.