Два Генриха

– Потерпи, сеньор рыцарь, скоро ты все узнаешь, – бросил на нее благосклонный взгляд монах. И продолжал: – Этот городок, который ты называешь забытым краем, по правде, богаче любого из тех городов, где ты, вероятно, уже побывал. История Гослара началась не так давно. Немногим больше века тому назад при Генрихе Птицелове здесь поселились крепостные крестьяне, бежавшие от своих господ. Сюда никто не захаживал, и жили они себе мирно до той поры, пока однажды волею случая здесь не проехал император Оттон со своими придворными. Увидев деревню, он остановился, а один из его слуг отправился по окрестностям в поисках пищи. И вот, подъехав к горам с луком в руке, он увидел горную лань. Она стояла на выступе скалы и гордо глядела на всадника, недоумевая, что ему здесь надо. Но едва он натянул тетиву лука, как лань бросилась наутек. Всадник дал шпоры скакуну, но конь его неожиданно заупрямился. Сколько рыцарь ни бился – конь ни с места; стоит себе и копытом бьет землю. Только звук какой-то странный при этом, будто не земля внизу, а металл. Подивился всадник, опустился на колени, да и поднял с земли кусок тяжелого белого камня, что конь выбил копытом. С этим камнем и вернулся обратно. Товарищи его вместе с императором накинулись на него, вопрошая, где же добыча, а он, опустив голову, рассказал им о своей неудачной охоте и о том, как его конь не пожелал преследовать лань. А потом показал тот камень, что подобрал. Император подозвал казначея, которого повсюду возил с собой, и спросил его, не знает ли он, что это за порода. Тот взял этот камень в руки, тотчас изменился в лице, затрясся весь и обратился к всаднику:

«Есть ли там еще такие камни? Много ли их?»

«Вся земля горит серебром в этом месте» – ответил ему тот.

«Это и есть серебро! – вскричал казначей. – Быть здесь городу, государь, и потекут отсюда деньги рекой в казну государства!»

И повелел император построить здесь имперский город, который стал самым богатым, богаче даже Ахена и Кёльна, поскольку кроме огромной серебряной жилы, здесь обнаружили залежи медной, железной и других руд.

Надо сказать, германские императоры часто объезжали территории для утверждения своей власти над подданными, и имели резиденции, где останавливались со свитой. Генриху Святому для этой цели служил Верл, но, видя, что Гослар на глазах превращается в процветающий и зажиточный город, государь перенес свою резиденцию туда. Еще бы, жить рядом с серебряными рудниками! С тех пор преемники Генриха подолгу живут здесь, бывает, что и годами. Отец нашего короля Конрад велел выстроить в городе самые красивые дома, какие и вообразить себе невозможно. Генрих Черный продолжает его дело, возводя новые здания, церкви и часовни. По красоте и величию с сими храмами божьими не сравнится ни один. Берусь смело утверждать это, поскольку побывал во многих городах. Сообщение же с Госларом происходит только через северные, западные и восточные ворота. Именно отсюда идут дороги, и здесь всегда людно.

– Где же обитает сам король? – спросил Ноэль. – Ведь ему подобает жить во дворце. А его двор? Дворец должен быть огромным, как в Ахене.

– Так оно и есть, рыцарь, – ответил на это монах, – только дворец в Госларе шире и красивее. Сам король велел возвести его, для этого позвал лучших мастеров. Его начали строить тому уже пять лет, и ныне он готов к приему гостей. Король переехал туда со всем двором, а строители начали добавлять пристройки – павильон, часовню и казармы для солдат. Скоро вы увидите этот дворец – чудо творения рук человеческих, свершенное волею небес. Уста немеют при взгляде на диво дивное, одобренное государем и освященное святыми отцами города. И, едва возвели это чудо, как город стали называть «домашним очагом» немецких королей.

Монах не обманул. Едва кавалькада миновала южные ворота города, обнесенного каменной стеной, как взорам путников предстали в большинстве своем двухэтажные дома – ровные, однотипные, с украшенными фасадами, сверкающие на солнце, будто жемчужины на нитке. Повсюду, куда ни кинь взгляд, – башни, колокольни. Шпилей почти нет. Гослар, как и все города в XI столетии, строился в романском стиле. Однако готика, пока еще робко, но уже шла в наступление.

Вскоре показалась речка, о которой говорил монах, через нее были перекинуты мосты. Вот церковь святого Якоба – приземистая, с коротким нефом, расписанная красочными узорами. По фасаду стоят рядами фигуры святых, над порталом – Богоматерь с младенцем в обрамлении из дубовых листьев. Дальше высокий дом с выступающими один над другим этажами, за ним особняк с башенками и ряд домов, упирающийся в рыночную площадь с фонтаном. За этой площадью, в конце Мельничной улицы, кавалькада остановилась. Но не у монастыря, он остался левее, и монах, простившись, давно уже ушел туда. Перед путниками раскинулся вширь королевский дворец, подобно которому никому из них не приходилось видеть.