Два дурака на чемодан алмазов

Пока летел до первой контрольной точки, в голову Василия стали проникать довольно мрачные мысли. Он уже трижды пожалел, что нарезал круги над той церквухой. Но потом подумал: «А что если, просто опередить того попика и пожаловаться его вышестоящему духовному начальству, что типа, „пролетал мимо, просил благословения, а он обложил х. ми и проклятиями“».

Чуть повеселев, Василий продолжил свой полёт.

По пути следования мотодельтаплана, контрольных пунктов натыкали много. И Василию, над ними достаточно было просто появиться, чтобы человек, отмечающий его прибытие, побежал к телефону и отправил сообщение в Воздухоплавательный Парк.

Там посыльный на поле доставлял весточку офицеру, стоящему перед большой схемой Санкт-Петербурга и тот длинной палкой с крюком переставлял отметку самолёта на новое место. Глашатай, стоящий тут же рядом, громко объявлял, что «Наблюдатели докладывают: самолёт пролетел над…, и направился в сторону…». Так как сообщения прибывали достаточно часто, толпа на поле не скучала. К тому же их, по ходу дела, развлекал духовой оркестр.

Но когда на схеме стало оставаться всё меньше и меньше пунктов, которые самолёт ещё не пролетел, в толпе начал ощутимо разгораться ажиотаж. Кто-то указал, откуда должен появиться самолёт и большая часть народу теперь смотрела в ту сторону.

Наконец, над горизонтом появилась далёкая точка приближающегося мотодельтаплана. Не сразу, но она была опознана, так как ворона вряд-ли будет иметь красный цвет. А именно так были окрашены крылья дельтаплана.

Дельтаплан заложил три «почётных» круга над полем и выключив двигатель зашёл на посадку.

Григорий при этом через «матюгальник» уже вовсю комментировал и сам полёт, и заход на посадку. Так что то, что аппарат заходит на посадку с выключенным двигателем ни от кого не укрылось. Потому, что было непосредственно на это указано.

Собственно, заходу на посадку с выключенным двигателем обучают всех мотодельтапланеристов. Изначально. Чтобы в случае аварии двигателя, они могли благополучно посадить аппарат и не убиться. А тут специально всё это было обговорено и организовано.

И тут всё чуть не испортила некая дамочка.

Откуда она вырвалась, и как оказалась посреди импровизированной ВПП, потом долго гадали. Но то, что она не была из энтузиасток, специально допущенных — абсолютно точно. Те как сидели так и продолжали сидеть на своих местах на трибуне. Да и не знал её никто.

Тем не менее, сия коза с букетом цветов, оказалась прямо по курсу заходящего на посадку дельтаплана.

У Василия всё внутри сжалось. Врубить двигатель, даже если была бы такая возможность, он не успевал. Отвернуть в сторону уже никак — вот-вот колёса травы коснутся.

— Ложи-ись!!! Падай!!! — орал Григорий безумной дамочке. А та размахивая букетом со счастливой улыбкой наблюдала как на неё надвигается крылатая машина.

Василию только и осталось что чуть-чуть наклонить крыло в сторону от дурочки, и просвистеть мимо. Благополучно. Ни крылом, ни боковым шасси её не задело. Разве что шляпку сдуло. Но так как первым коснулось земли одно правое колесо, Василий чуть не сделал «авиакатастрофу N2». Обошлось.

Когда к нему подбежали техники, он сидел с закрытым забралом шлема и медленно успокаивался. Ибо очень хотелось выйти и обматерить безумную барышню.

Наконец он медленно отстегнулся, и не снимая шлема, не поднимая зеркального забрала вылез из кресла.

Та самая дамочка с букетом тут же оказалась рядом. Со шляпкой надетой набекрень и со всё тем же безумно счастливым выражением лица. Но когда она не увидела лица за забралом шлема её счастливая мордашка немедленно сменила выражение на крайнюю растерянность. И даже испуг.

Вид был настолько уморительный, что Василий не выдержал и рассмеялся.

Хохотал он долго. Но так как смеяться в шлеме как-то не очень удобно, он содрал его и теперь вместе с остальными техниками веселился от души. Те тоже поняли что произошло.

Потом набежала толпа.

Подхватили на руки и начали качать.

Василий был не против, но сильно переживал за свою сферу. Почему-то он был уверен, что стоит её хотя бы на секунду выпустить из рук как он её больше никогда не увидит.

Наконец, качальщики угомонились и поставили его на ноги. Толпа продолжала орать, оркестр играл марш, вокруг суетились военные, полиция и всё это образовало такой хаос, что казалось бы он и во веки веков не кончится.

И тут к нему каким-то чудом, пробился Менделеев.

Этого славного мужа тут многие знали и уважали. Расступились.

— Сударь! Не могли бы вы мне объяснить, как вы умудряетесь что-то видеть сквозь забрало вашего шлема? Ведь оно зеркальное!

— Очень просто, Дмитрий Иванович! Это оно только снаружи так выглядит. На самом деле, покрытие у этого забрала таково, что пропускает через себя строго определённую порцию света. А всё остальное, что сверх предела, отражает обратно. В этом шлеме даже на солнце можно смотреть не мигая.

Менделеев тут же изъявил живейший интерес.