Два дурака на чемодан алмазов

— Чай для гостьи будет в неограниченном количестве? — шутливо спросила она на итальянском у братьев.

— И печеньки тоже. — Добавил Григорий по-русски, но тут же поправился и повторил это же на итальянском.

— Я вижу, ваша спутница, пользуется у вас неким уровнем доверия, — начал Василий на санскрите, перед этим также извинившись и кивнув Паоле. — Насколько много она о нас знает?

— Мало знает. — ответила Натин. — Я сказала ей только одно. Что мы, трое не из этого мира.

— Была такая необходимость? — спросил Григорий.

— Да. Она видела слишком много. Она видела, как я расправилась с охраной того вельможи, что пленил её в Италии.

— Так сплетни не лгут, что вы кинулись спасать её? И у вас, кроме этого, иного мотива не было?

— Да. — коротко ответила Натин и, почему-то поморщилась, как будто этот ответ ей самой очень не нравился.

— А почему, если не секрет? — тут же заинтересовался автор бестселлера «Вендетта по-корсикански». Кстати говоря, у издателя данное название вызвало некоторую нервозность и он предложил альтернативное — «Честь или смерть». Но не прошло. Настояли на первом варианте.

Натин слегка улыбнулась и сказала по-итальянски.

— Она оказала мне несколько услуг. Очень ценных, перед тем, как её изловил тот вельможа. Я чувствовала себя обязанной. А когда оказалось, что бандиты графа убили её родителей, пытавшихся уговорить его отпустить дочь, то взяла с собой. Она бы там не выжила. Граф разорил её семью полностью.

— Думаю, что ей в России понравится. — заметил Григорий.

— С нами — понравится! — загадочно бросила Натин и тут же перешла на санскрит.

— Каковы ваши стратегии тут, в этой стране и регионе?

— Намерены встроиться в процесс? — почти как утверждение спросил Григорий.

— Да. Я — прогрессор. Тем более, что желаю, наверное не меньше вашего, вернуться домой. И довести возложенное на меня дело до конца.

— Но ведь вы сами сказали, что для того, чтобы отсюда выбраться нужен звездолёт. — удивился Василий. — Собираетесь здесь его, «на коленке», собрать?

— «На коленке»? — проявила непонимание Натин.

— Идиоматический оборот. Означает: «Сделать что-то в совершенно кустарных условиях. Руками. Собирая изделие на коленке».

— Хорошо. Запомню. — ухмыльнулась Натин. — Хорошая шутка. Но вы сами понимаете, что с той промышленной и технологической базой, что есть сейчас, сделать звездолёт невозможно в принципе. А это значит, что надо поднимать какую-то из стран.

— Да. Мы понимаем.

— И выбрали эту страну?

— Да. — мягко улыбаясь, утвердил Василий.

— И по какому принципу выбирали?

— Если процесс пойдёт так как и в той реальности, которую вы закрыли, то через семнадцать лет, эта страна сделает колоссальный рывок в социальном развитии, получив, практически независимость от Европы и САСШ.

— А это действительно было так в той реальности? — с сильным сомнением выговорила Натин.

— Да. Тот пресловутый социализм, о котором трындят социалисты в Европе, они построили. Опираясь на свои ресурсы, и на основе тех социальных отношений, что есть сейчас здесь. И вышел он далеко не таким как представляли в Европе.

Натин нахмурилась и надолго замолчала. Через некоторое время даже раздражённо начала барабанить пальцами по столу. Паола вопросительно посмотрела на свою патронессу. Та не среагировала, продолжая барабанить по столу кончиками пальцев.

— Что-то не так? — наконец нарушил молчание Василий.

— Да всё не так! — как-то очень нервно выговорила Натин. — Если то, что я видела в Европе верно, если верно то, что я читала в их газетах, то… У этого мира нет шансов. Ни единого. Система, что образовалась здесь и укрепляется…

Она назвала некий необычный термин. Причём выговорила его с каким-то особым омерзением.

— А раз так, то нам надо что-то предпринять до 1940 года. Или кардинально изменить ситуацию в этом мире… что мне представляется почти нереальной задачей… Или построить звездолёт. Что есть задача того же порядка. Короче — мы влипли.

— А если это не «мёртвая зона», а «минусовая»? — вдруг спросил Василий, который над теми словами Натин долго размышлял.

Натин бросила быстрый взгляд на Василия и у неё лицо слегка разгладилось.

— Я тоже над этим думала. Если это действительно «минусовая», то у нас есть некий шанс. Всё-таки прошлое. Если «альтернатива» — то никакого. Обычно «альтернативы» в вопросах диких случайностей, очень жёсткие. И не повторяют их у себя.

— А вы считаете, что тогда… в том мире всё было на какой-то случайности?

— Скорее всего даже цепь случайностей. Посмотрите вокруг, чтобы убедиться.

Натин широким жестом, изящно, махнула рукой вокруг.

— То есть, у вас полный пессимизм по отношению к этому миру? — заключил Григорий. Ему стоило изрядных усилий сохранить спокойствие выслушивая приговор из уст прогрессорши.