Два домовых дома

– Но ты, монах Сюаньцзань, учитель демонов, прошедший с ними долгий путь, ты, которого они хранили и спасали ценой своих чёрных жизней, вдруг пожалел своей руки, чтобы помочь своему же ученику вернуть его смертоносные зубы. Так смотри теперь на эти чёрные пятна, уродующие твои пальцы, и вспоминай о том, что так же чернеет золотое семя твоей души и что сегодня ты отошёл на шаг назад от просветления в тот самый миг, когда не пожелал вложить руку в пасть белого демона.

– Хи-хи-хи! Хи-хи-хи! – счастливо засмеялся Сунь Укун. – Получил учитель, получил!

– Чёрная-я ме-етка! Метка-а-а чернее ночи-и… – как бы невзначай пропела себе под нос Аксютка. – А что я говорила, всё ещё чудесатей, всё волшебственней, всё чародейственней!

– Китай, – зачарованно протянул мальчик. – Нам никогда не понять эту страну…

Пристыженный монах покраснел и торопливо спрятался за спиной Золотого дракона. А тем временем пластмассовые виниры чудесным образом исчезли с руки богини, растворившись в воздухе, и на их месте ещё несколько мгновений сияло едва заметное золотое свечение.

– Смотри же, Ша Сэнь, демон-людоед, ты дал обещание, – строго напомнила Гуаньинь.

Белый демон кивнул и вдруг внезапно обнаружил, что его пасть полна крепких острых зубов ещё лучше прежних, для проверки пощёлкал ими и счастливо осклабился.

– Обещ-щаю, богиня! Ни мальч-чик, ни девоч-чка, ни Дух Дома не будут съедены мной, клянус-сь своей жизнью и с-светлым путём Будды!

Он неуклюже поклонился и поспешил скрыться со стадиона, видимо решив подкрепиться за его воротами всяческими мелкими насекомыми. Парень проголодался, такое дело…

Глава сорок вторая О том, что от ведущего преподавателя до городского сумасшедшего один шаг!

А тем временем в снежной Москве Глаша Красивая шла в институт. Пониже натянув вязанную шапку на лоб, чтобы скрыть золотой обруч, и проклиная несносного братца плюс всех домовых, втянувших её в эту дикую историю, она уныло шагала по пушистому снегу, и даже редкое зимнее солнышко её не радовало. Девушка собиралась посидеть за книгами в библиотеке, чтобы найти нужные научные статьи и получше подготовиться к неизбежному экзамену.

Хотя смысл? Если преподаватель возненавидел тебя настолько, что решился унижать перед всем потоком, то сдать ему экзамен невозможно. Фаталити, и всё тут…

Она вошла в здание института и полезла в сумку, чтобы показать студенческий билет на вахте.

– Привет, – сказал молодой охранник, белобрысый и краснолицый. Бабушка сказала бы, что у него высокое давление.

– Здрасте, – ответила девушка, продолжая копаться в сумке.

Вообще-то парень был всего на пару лет старше её, и иногда, при хорошем настроении и наличии свободного времени, она даже болтала с ним на проходной о новой музыке или фильмах. Но сегодня Глаша не была настроена на разговор, увы и ах…

– Что-то ты в последнее время мрачная, – заметил охранник. – И шапку криво на лоб натягиваешь. Ты в таком прикиде на пингвина из «Мадагаскара» похожа. Который прапор!

– Очень смешно. Я оценила.

Глаша с каменным лицом сунула ему под нос студенческий и быстро прошла в здание. Флегматичная гардеробщица молча приняла её дублёнку и шапку, никак не прокомментировав сверкающий золотой обруч на лбу. Как говорится, и уже спасибо, добрая женщина!

Девушка встала перед зеркалом и ещё пару минут обматывала голову шарфом, чтобы скрыть проклятую железку и создать подобие сложной причёски в стиле бохо. Именно в этот момент за её спиной и появился преподаватель Пётр Петрович Петров.

– Глафира? – спросил он, останавливаясь позади девушки. – Что это вы тут тряпки на волосы наматываете? Здесь, между прочим, альма-матер, а не ночной клуб. То вы в короне на консультацию предэкзаменационную приходите, а теперь вот вавилоны на голове возводите. Вы бы лучше к экзамену готовились, в библиотеку сходили, что ли.

– И вам доброго дня, Пётр Петрович, – уныло отозвалась девушка. – Вообще-то я в библиотеку иду.

– В таком виде? – округлил глаза нудный преподаватель. – И что же вы, такая разнаряженная, собрались делать в библиотеке? Отвлекать ответственных студентов от процесса получения знаний?

Пётр Петрович демонстративно перегородил девушке дорогу, расставив в стороны руки, в одной из которых болтался потёртый портфель.

– Сию же минуту снимите шарф с головы и сдайте его туда, где ему и место – в гардероб, – педантично потребовал он.

Гардеробщица, уже собравшаяся было сесть на табуреточку и продолжить разгадывание кроссвордов, хмуро посмотрела на преподавателя и студентку, после чего, облокотившись на стол, зевнула. Типа мне-то уж точно по барабану…

Глаша попробовала возразить, что женщины могут оставаться в помещении в головном уборе, но Пётр Петрович напомнил, что тут ей не театр и не цирк, а серьёзное заведение – институт, поэтому в головном уборе даже дамам в нём находиться никак нельзя. Выругавшись про себя, девушка решительно размотала шарф и сдала его скучающей гардеробщице.

Обруч Царя Обезьян задорно засверкал в свете электрических ламп.