Два брата

Царь Петр живо интересовался ростом своего любимого города. Его радовало появление нового дома, открытие лавки, основание фабрики, пусть маленькой, скромной.

Во время прогулок по столице на знакомой всем ее жителям одноколке царь заходил во вновь отстроенные дома, знакомился с их владельцами, снисходительно принимал угощение из рук робеющих и обрадованных хозяев.

Побывал царь и в новой мануфактурной лавке купца Антипа Русакова. Кстати, ему надо было купить сукна на новый мундир.

Царь вошел в лавку, и притихшие покупатели попрятались по углам. Старший приказчик Иван Ракитин, оробевший, но не потерявший достоинства, учтиво приветствовал царя:

– Что угодно вашему царскому величеству? – и тут же, по давней купеческой привычке, затараторил: – Есть шелка всевозможных приятных колеров, есть канаусы, сукна лощеные превосходного качества, кружева брабант и валансьен…

– Будет, будет, – поморщился царь. – Эка, братец, как у тебя язык хорошо привешен! А покажи-ка ты нам…

Царь назвал нужный ему товар, внимательно просмотрел показанные куски сукна, остался доволен и приказал отрезать.

– Сколько с меня? – спросил Петр, вынимая потертый кошелек.

Ракитин пошевелил губами, быстро прикинул в уме и уверенно назвал итог.

Петр был поражен так, точно ему показали необычайно ловкий фокус.

– Если только ты, молодец, не соврал, то за это награждения достоин! Ну, стой же, я тебя проверю! Давай счеты!

Царь был сам неплохой математик, но ему пришлось потратить минут пять на вычисления, которые молниеносно произвел Ракитин. Итог сошелся копейка в копейку.

– Да я сокровище откопал! – воскликнул царь. – Сколь одарен наш русский народ! Как звать тебя, парень?

– Иван, Семенов сын, по прозванию Ракитин, ваше величество! – дрожа от радости, отрекомендовался молодой приказчик.

– Люб ты мне, Иван Ракитин, своим прилежанием и искусством в деле. Таких ценю, кто совершенства в своем деле старается достигнуть. А все же, Иван, не возносись – я тебя и еще проверю. Вот, наприклад, купил я у тебя…

Иван за многолетнюю торговую практику запомнил чуть не все итоги «Считания» наизусть, и умение складывать в уме дошло у него до виртуозности. Царский экзамен Ракитин выдержал на славу.

– Молодец, молодец! – Царь, шумно дыша, обнял Ивана, потом отодвинул его, любуясь круглым, румяным лицом приказчика. – Да ты, случаем, не в моей ли цифирной школе учился?

– Нет, ваше величество! Было такое мечтание, да не приняли меня по молодости лет. А обучал меня цифири ваш токарь Егор Марков, когда еще мы с ним в Москве мальчатами дружили.

– Так слушай же меня, Иван Ракитин! Мне в государстве всяких умений и знаний люди нужны пуще золота. Вижу я – ты к торговому и фабричному делу зело способен. И, когда придет срок, не забуду тебя и по твоему дарованию дам тебе большое дело. – Царь вытащил из кармана записную книжку и вписал туда фамилию Ракитина с кратким примечанием: «Дивно знаменитый счетчик».

Иван, не помня себя от счастья, проводил Петра Алексеевича до одноколки и донес его покупки.

– Прощай, Ракитин, – милостиво обратился к Ивану царь. – За старательность твою прими от нас еще раз царское спасибо.

Царская милость высоко подняла Ракитина в глазах окружающих. Сам хозяин, и раньше благоволивший к Ивану, теперь не мог на него надышаться. Дальновидный Иван Семеныч не зазнался, но решил заранее подготовиться к высокому положению. Он внимательно следил за своим поведением, старался держаться строго, достойно.

Через неделю после царского посещения Ракитин пришел к Егору с книжкой в руке:

– Прелюбопытную книжку купил, брат! Называется: «Юности честное зерцало, или Показание к житейскому обхождению». Думаю, не вредно поучиться нам из нее.

Егор заинтересовался:

– Давай, давай!

Приятели наклонились над книжкой, раскрыли наугад, и Марков прочитал:

– «Наипаче всего должны дети отца в великой чести содержать. И когда от родителей что им приказано, всегда шляпу в руках держать и не с ними в ряд, но немного уступя, позади оных, в стороне стоять, подобно яко паж некоторый или слуга…

Сиди за столом благочинно, прямо: зубов ножом не чисти, но зубочисткой, и одной рукой прикрой рот, когда зубы чистишь.

Над ествою не чавкай, как свинья, и головы не чеши…»

С тех пор друзья не раз перечитывали «Юности честное зерцало», старались соблюдать наставления книги.

* * *

Обласканный царем, Ракитин стал гораздо смелее, и разговор с хозяином об Анке уже не казался ему таким страшным. Надев лучшее платье, он отправился к Русакову.

Оставшись со стариком наедине, Иван выпалил, как в холодную воду кинулся:

– Прикажи казнить либо миловать, Антип Ермилыч! Моя жизнь в твоей воле!..

Купец пристально посмотрел на взволнованного Ивана.

– Непонятны твои слова. Али проворовался?

– Нет! – Ракитин упал на колени. – Люблю Анку, Антип Ермилыч, об ней только думаю! Отдай ее за меня!

– Гм… – удивился старик. – Ну, а дочка что?

Иван потупил глаза:

– Ни за кого, кроме меня, выходить не хочет.

– Вот как! – насмешливо протянул купец. – Ну, Иван, что с тобой делать? Со двора прогнать?

– Воля твоя, Антип Ермилыч! – сказал Иван, поднялся, шагнул к двери.