Два босса для меня

Я боязливо отодвинулась подальше, на всякий случай аккуратно проверила замки в машине, но не нашла, естественно, никаких рычагов, чтоб открыть. Да и глупо это… На полном ходу. А вот если бы остановили…

Я поджала под себя голые ступни, пытаясь согреться, и отвернулась к окну. Видно было плохо, похоже, тонировка стопроцентная… Как только штрафов не нахватали…

В машине было тепло, мои ноги оттаивали, и постепенно по телу расходилось блаженное тепло.

Я знала, что мне нельзя расслабляться, что нельзя даже на секунду терять бдительность… Все знала.

Глаза закрыла только на секунду, чтоб немного уменьшить напряжение.

И провалилась в мучительный, тяжелый, больше похожий на обморок, сон.

Организм, зараза, подвел в самый ужасный и неожиданный момент…

Во сне меня мотало, мотало, мотало, пока не примотало к чему-то твердому, теплому и надежному.

Счастливо выдохнув, я обхватила это надежное обеими руками, несмотря на непонятное протестующее ворчание, сжала покрепче. И провалилась в еще более глубокий сон.

Просыпалась я медленно.

И от очень приятных ощущений.

Меня гладили по щеке, касались легко-легко, а голова лежала на чем-то, мерно поднимающемся и опускающемся.

И еще это все приятно пахло. Так… Островато-горько и возбуждающе. Хотелось потереться носом и щекой, чтоб вобрать в себя побольше этого аромата.

— Ну, чего делать будем? — тихо раздался над моей головой смутно знакомый голос.

— Хер его знает… — и этот голос мне был знаком откуда-то…

— Надо с ней решать.

— Да? Ну так реши, — неожиданно злобно сказал тот, первый голос, — давай, бля. А то все я…

— Я… Не знаю…

— И я не знаю.

После этого наступило молчание. Тяжелое такое, давящее.

Я потихоньку просыпалась, уже припоминая события прошлого и пытаясь осознать свое положение в настоящем.

Интересное, в общем-то, положение…

Похоже, мы в машине. По крайней мере, я, чуть приоткрыв глаза, поняла, что полулежу на заднем сиденье, обнимая, словно большого мягкого мишку… того самого злобного грабителя Саню!

И он, что характерно, позволял это делать! Спокойно, смирно даже, я бы сказала, сидел, стараясь не шевелиться, чтоб не разбудить! И мягко гладил тыльной стороной ладони по щеке!

Это было настолько странным, настолько невероятным, что я даже решила, что сон мой продолжается! Ну не может такого быть, только не в этой вселенной!

Этот Саня скорее выкинул бы меня прочь из машины, чем позволил использовать себя вместо плюшевого мишки!

Однако же, факт оставался фактом.

Позволял. И я использовала.

И сейчас тоже использую!

Так… Тут, главное, не пропалиться. Главное, не дать им понять, что я проснулась. Может, что интересное услышу. Пойму, что это за люди, мои похитители…

Ладонь опять мягко прошлась по моей щеке.

— Тихо ты, — шикнул на приятеля водитель, теперь я его голос совершенно четко узнала, — разбудишь.

— Так ее все равно будить надо, — пробурчал Саня, — и вообще… Мне тоже не особо хорошо, задница уже в блин превратилась, столько часов сижу неподвижно.

Часов? Неподвижно???

— Надо же… — голос водителя стал задумчивым, — спит себе… Вот это психика… Железобетонная.

— Даааа… Или просто дура редкая, тоже вариант…

Да, пожалуй, второе — прям мой вариант, не поспоришь…

— Спит… На папашу своего не похожа.

— Ага, совсем. Ковер — отморозок конченный. И рожа кирпича просила еще в молодости даже. А она — прям ангел невинный…

— То-то ты ее все за жопу лапал…

— Ну а чего не полапать? Одно другому не мешает. Я бы и засадил ей с удовольствием. Дочка Ковра… Это… Это словно его выебать.

— Да-а-а, Гном… А ты — тот еще изврат, я посмотрю? — голос Сани стал ехидным, а Гном (что за прозвище такое?) коротко хохотнул.

— Еще бы! Этот сучий потрох не только твоим жизнь поломал, сам знаешь… Я бы его привязал, суку, и заставил смотреть, как все его хозяйство горит. И как его гребанная фабрика, из-за которой он моего отца пришил, полыхает… А потом бы…

— Что потом? И сейчас тоже? — поинтересовался Саня.

— Нет… — подумав, ответил Гном, а затем моего лица коснулась еще одна рука, и тоже аккуратно так, нежно даже, — теперь — нет. Я все же не сучара, как Ковер. Да и ты тоже, — подумав, добавил он.

— Да… Блять… — горько ответил Саня, — как мы лажанулись с тобой, два дебила… С этим сейфом… Только глубже еще закопались… И… Ее прихватили… Вот что с ней делать теперь?

— Не знаю… — тяжко вздохнул Гном, — спит, как ангел. Красивая такая… Да?

— Да, — тяжело уронил Саня, — красивая.

И жесткий палец прошелся по моим губам. Очень определенным таким движением.

Я замерла, стараясь изо всех сил дышать, как и раньше, ровно. Не выдавать себя. Сейчас нельзя было, ни за что. Они поймут, что я их слышала… И тогда… Они — не злодеи, как оказалось. Просто со своими счетами к Коврову… Ох, угораздило меня!

И теперь… Почему я думала, что Саня в упор не видит во мне женщину? Очень даже видит, как выяснилось…

И нельзя, нельзя сейчас просыпаться…

Грудь, на которой я лежала, начала подниматься и опускаться чуть чаще, тяжелое сердце отдавалось мне в уши мерным боем. А палец все скользил по нижней губе, изучающе так, властно.