Душман. Зачистка

– Эдик! «Воры» считают тебя причастным к убийству «Малька». Что ты, поэтому вопросу скажешь? Обвинение существенное и здесь просто ля, ля не обойдешься. Ты должен оправдаться перед нами, доказать свою не виновность. Ты, надеюсь, хорошо понимаешь, все это?

Эдик вскочил из-за стола и словно ошпаренный, начал бегать по залу.

– Георгий! Вахтанг! Это, что официальная «предъява» мне? Вы, что мне не верите? Мало ли кто и что говорит? Предъявить все это просто, однако, все это нужно доказать. Предъявите мне ваши доказательства. Что молчите и смотрите друг на друга? Давайте, я жду! Вы еще не сход, и ваше решение для меня не закон. Пусть все решит сход, если он сочтет ваши доказательства железными, я с ними соглашусь. Пусть он меня и поставит на ножи.

– Эдик! Не нужно пороть горячку. Мы просто озвучили то, о чем говорят авторитетные люди. Если ты перед братвой чист, значит, тебе не стоит никого бояться. Люди выяснят, кто сжег твою тачку, и накажут этих людей. Еще никому не позволено, поднимать руку на «воров». А, в отношении схода, мы решим сами. О времени и месте тебе сообщат.

По знаку Эдика, Гиви разлил коньяк по рюмкам гостей.

– За твое здоровье, Эдик, – произнес Георгий.

Они выпили и стали закусывать.

– Скажи, Эдик, – как бы, между прочим, обратился к нему Георгий. – Что ты собираешься делать с Кузминым? И много ли он тебе задолжал?

По лицу Эдика пробежала волна удивления. Ведь он считал, что об их взаимоотношениях никто кроме их двоих не знал. Заданный «вором» вопрос был столь неожиданным, что он на какой-то момент растерялся. Кровь ударила ему в лицо. Чтобы скрыть свои чувства он схватил со стола бутылку коньяка и начал его разливать по рюмкам. Рука его мелко дрожала.

– Ты, что молчишь, Эдик? Может, ты эти деньги хотел зажать себе? Ты же не крыса Эдик, ты «вор»! А, «вору» это не с руки, воровать у своих братьев.

– Георгий! Не обижай меня. Я, что не «вор»? Ты думаешь, я не знаю, что эти деньги должны пойти в кассу? Я все знаю и мне напоминать об этом не надо. Мне просто хотелось немного удивить вас.

В комнате повисла тягучая тишина. Было хорошо слышно, как за дверью комнаты с кем-то шептался Гиви.

– Если это так, тогда у нас к тебе особых претензий нет. Я бы просто тебе посоветовал передать в общаг и часть ранее полученных тобой денег, а то братва может неправильно тебя понять, Эдик.

Он снова покраснел, как первоклассник, застигнутый учителем за списыванием.

– Георгий, не нужно меня брать на понт. Я не хуже тебя знаю законы. Если это претензия, считай, что ты мне ее предъявил.

– Ты, не пыли, Эдик, – вмешался в разговор второй «вор». – Георгий прав! Тебе никто ничего не предъявляет. Тебе просто помогают выбраться из этой ситуации. Да, и в отношении «Малька», тебе никто и ничего конкретного не предъявляет. Могу сказать правду, у братвы нет доказательств, в прямой твоей причастности. Смотри, братишка, как бы люди «Малька» не нашли этого стрелка. Вот тогда на ножи тебя поставят на полном законе.

Он загасил сигарету и посмотрел на Эдика, который отрешенно смотрел в сторону.

– Эдик! Сегодня насколько я понимаю, истекает срок, установленный тебе Кузминым. Ты нашел того, кто похитил его жену?

– Гадом буду, это не мои люди. Есть у меня одна догадка, но ее нужно проверить.

– Проверяй, у тебя еще есть время.

«Воры» встали из-за стола и направились к выходу. Попрощавшись с хозяином, они направились к своим машинам. Вскоре двор дома Эдика опустел, лишь теплый южный ветер гнал по двору обрывки каких-то бумаг.

***

Лавров стоял в телефонной будке и крутил диск телефона. Наконец, на том конце провода, кто-то поднял трубку.

– Здравствуйте! Прошу прощение, но мне нужен Виктор Сергеевич, – обратился он к мужчине.

– Здравствуйте! Извините, как вас представить? Еще раз приношу свои извинения, но Виктора Сергеевича сейчас нет дома. Что ему передать?

– Скажите, что звонил его знакомый по Москве. Сообщите ему, что я могу сообщить ему место, где содержалась его жена. Мне чисто случайно удалось захватить двух ее охранников, но третий вместе с его женой успел скрыться. Я готов вам передать этих людей сегодня вечером.

– Хорошо. Как нам с вами связаться?

– Я сам выйду на вас. Будьте готовы их принять у меня.

– Договорились.

Павел повесил трубку и направился к дому. У него был еще один адрес. Сейчас, когда он подумал о нем, то невольно вспомнил слова полковника Машина:

– Этим адресом ты должен воспользоваться в самом крайнем случае, тогда когда нельзя будет уже пользоваться двумя другими. Этот адрес никто кроме тебя не должен знать. Запомни! Никто, кроме тебя.

Войдя во двор, Лавров сразу же направился в сарай. Два «вора» по-прежнему сидели спина к спине и испуганно смотрели на то, как он собирает свою спортивную сумку. Подхватив сумку, он вышел во двор. Оставив свою сумку у порога, Павел вошел в дом. Елены дома не было. На столе лежала ее записка. Он взял ее в руки. На маленьком листочке, убористым подчерком было написано:

«Извини и прости меня. Я решила вернуться обратно к мужу. Еще раз прости меня, что я втянула в эту игру. Целую, Елена».