Душман. Последний выстрел

Переступив через тела поверженных и раненых врагов, Павел осторожно двинулся вдоль коридора. Поравнявшись с одной из дверей, он услышал за ней чьи-то голоса. Он резко толкнул дверь с намереньем сразу же открыть огонь по людям, находившимся внутри помещения. Однако, за ней он увидел двух до смерти напуганных женщин. Это был хозяйственный блок, а женщины, похоже, были поварами, так как на обеих были фартуки.

– Сколько мужчин было в здании? – спросил он их.

– Семь, – ответила одна из поварих.

Лавров прикрыл дверь и двинулся дальше, туда, где находилась лестница на второй этаж. Однако стоило ему наступить на первую ступеньку, как сверху раздался выстрел.

Картечь с визгом ударила в ступеньку лестницы, кроша вдребезги кафельную плитку. Павел отпрянул назад. Подниматься по лестнице было опасно, так как она хорошо простреливалась сверху.

– Эй, ты, там внизу? Что притих? Давай, сюда, я быстро нашпигую тебя картечью.

Лавров открыл дверь и, пройдя мимо двух поварих, открыл окно. Выпрыгнув из него и прижавшись к стене, он стал медленно продвигаться вдоль нее. Свернув за угол дома, он увидел пожарную лестницу. Павел быстро забрался по ней и, толкнув створку окна, оказался в одной из комнат второго этажа. Комната была заставлена всяким барахлом и, по всей вероятности, не использовалась хозяевами здания. Стараясь не шуметь, он осторожно пробрался через нагроможденные друг на друга старые столы и стулья и, остановившись около двери, толкнул ее. Дверь оказалась закрытой на ключ. Павел повернул «барашек», и дверь открылась. Выглянув в коридор, он увидел двух охранников, которые стояли с ружьями и, похоже, стерегли лестницу. Что-то снова произошло внутри Лаврова, и время, словно замедлилось. Он буквально выкатился из помещения и, прежде чем охранники сумели обернуться в его сторону, дважды выстрелил в них. Один из охранников бросился бежать по лестнице, а второй, отбросив в сторону ружье, поднял руки.

– Где Яковлев! – закричал Павел, направляя на него пистолет.

Охранник показал на дверь. Лавров ударил ногой по ней. Несмотря на сильный удар, дверь не открылась. Он захотел выстрелить в дверной замок, но ударившая в стену пуля, заставила его отскочить в сторону и прижаться к ней. Он поднял брошенное охранником помповое ружье и выстрелил из него в замок. Картечь выбила его из двери, и Павел толчком ноги открыл ее.

– Сдаюсь! Не стреляй, – произнес грузный мужчина, стоявший за большим столом.

Он бросил пистолет на пол и медленно поднял руки.

– Ну что? Стреляй! Тебе же все равно в кого стрелять, что в русских, что в чеченцев.

– Я никого не хотел убивать. Первыми начали стрелять ваши люди. Мне нужен полковник Авдеев. Скажите, где я могу его найти, и я уйду отсюда.

– Если я вам не скажу, вы убьете меня?

– Я думаю, что вам не стоит этого делать. Кто он вам? Брат, родственник?

Яковлев посмотрел в окно, откуда, хорошо был виден двор и въехавшая во двор автомашина с охранниками, которые, сгрудившись около автомобиля, что-то обсуждали между собой.

«Надо же, Москва, а мне приходится стрелять, вести бой», – поймал себя на мысли Павел.

– Если вы рассчитываете на этих людей, то не стоит. Прежде чем они поднимутся на второй этаж, вы умрете.

– Хорошо. Я скажу вам, где вы можете найти Авдеева.

Яковлев повернулся и, взяв в руки остро отточенный карандаш, написал им на листочке бумаги.

– Если вы меня обманули, я вернусь обратно и убью вас, – произнес Лавров. – А, сейчас, дайте команду, чтобы эти люди не вздумали стрелять. Зачем вам лишняя кровь?

Яковлев подошел к окну и, открыв створку, приказал им не стрелять и выпустить из здания Павла. Однако Лавров не стал рисковать. Он быстро спустился со второго этажа и через окно хозяйственного блока оказался с тыльной стороны здания. Не обращая внимания на рвущегося с цепи огромного пса, он быстро перемахнул через забор и бросился к стоявшей машине. Отстегнув прикованного охранника, он вытолкнул его из машины. Лавров завел машину и, вдавив педаль газа в пол, помчался по дороге.

***

Машина мчалась по Минскому шоссе. Иногда Лаврову казалось, что двигатель не выдержит подобной нагрузки и разлетится на сотни осколков. Однако, несмотря на то, что машина дрожала всем корпусом, она продолжала пожирать своими колесами километр за километром.

«Если Яковлев не лох, в чем я не сомневаюсь, – подумал Павел, – то он уже сообщил Авдееву о моем налете на базу. Следовательно, меня ожидает довольно «теплый» прием. Интересно, сколько их будет? Пять, шесть, десять? Впрочем, что я гадаю, там будет все ясно. Судя по всему, люди там работают серьезные, и они постараются сделать все, чтобы похоронить меня в этом небольшом пригородном лесу».