Душман. Последний выстрел

– Товарищ полковник! Если это не однофамилец начальника штаба, то я его знаю. Правда, я никогда не был с ним тесно знаком. Служили мы в разных подразделениях и практически никогда не встречались.

– Не нужно передо мной оправдываться, «Душман». Встречались вы там с ним или нет, это не столь важно. Главное другое, теперь вы знаете, кто будет противостоять вам и вашим бойцам.

Морозенко замолчал и посмотрел в сторону полковника Авдеева, давая понять, что он хочет остаться с Лавровым один на один. Геннадий Алексеевич встал из-за стола и вышел из кабинета.

– Вот что, «Душман»! Повторю тебе еще раз. Ты должен доставить на базу большие ценности. Это иностранная валюта, драгоценные металлы и камни, а также кейс с секретными материалами. Предупреждаю, кейс заминирован. Если попытаешься его открыть, то произойдет самопроизвольное уничтожение хранящихся в нем документов, а взрывчатка, встроенная в крышку кейса, убьет тебя.

– Товарищ полковник, для чего это вы мне все рассказываете? Если не верите мне, то пошлите за этими ценностями кого-то другого, кому доверяете.

– Что ж? Прямой вопрос и прямой ответ. Все дело в том, что это операция не моя. Это раз. Во-вторых, полковник Пышный считает тебя идеальным кандидатом на роль командира, так как ты являешься человеком без прошлого. При этом твое будущее тоже под большим вопросом. Твоя женщина, кажется, ее зовут Тамара, сейчас находится в роли заложницы. Чуть что не так, и она исчезнет навсегда, и это дает ему определенную страховку. В-третьих, Лавров, в этой небольшой стычке, которая произошла тогда в Чечне, ты нажил себе много кровников, от которых не откупишься никакими деньгами.

Полковник замолчал, давая возможность Лаврову осознать сказанное им. Он оказался прав. Его слова в отношении Тамары вызвали у Павла определенные негативные эмоции.

– Товарищ полковник! За что? Я еще ничего не сделал, а вы уже взяли ее в заложники?

– Это не я. Это полковник Пышный. Уж слишком большие ценности поставлены на кон. Кстати, о том, что ты столкнулся там за речкой с Дату Вахаевым, мы тоже хорошо знаем. Один вопрос? Почему ты его не добил?

– Я не воюю с ранеными людьми. Этого достаточно?

– Ты не злись. Просто делай из всего выводы. Вот для этого я тебе и сказал. Злость плохой советчик, тем более на войне. О задании конкретно поговорим завтра перед моим отъездом. А, сейчас, иди, отдыхай, мне нужно поговорить с Авдеевым.

Павел вышел из кабинета и направился в свой блок.

***

Павел шел вдоль ангаров, не замечая работавших в них солдат и офицеров. В его голове застряли и не давали покоя слова полковника Морозенко о Тамаре.

«Что они делают? Можно подумать, что я живу не в России, а в ЮАР? Разве можно, вот просто так, брать в своеобразные заложники. Здесь, наверняка, что-то другое! Если это государственные ценности, тогда, причем здесь заложники? Ведь эти люди: генерал Медведев и полковник Пышный могли для этой акции подобрать любого офицера и солдата из действующих подразделений спецназа, а они вдруг остановили свой выбор на мне? Почему?».

Лавров остановился около входа здания, где размещалась его группа и, достав из кармана куртки сигарету, закурил. Он стал, молча, перебирать все нюансы разговоров с этими людьми.

«Так, полковник Пышный, дважды оговорился в разговоре со мной о том, что им известно, что он работал в «Белой Стреле». Здесь удивляться нечему, об этом им мог рассказать преподаватель школы ФСБ Виталий Маркович, ведь он знал, что я лично попал в распоряжение генерала Антипова. Точно. Он тогда присутствовал на распределении. О том, что генерал Антипов возглавлял организацию «Белая Стрела», эти люди из контрразведки знали наверняка. Именно от их людей мне приходилось скрываться в Смоленске, Магнитогорске, Пятигорске и в других городах России. Следовательно, они располагают всеми сведениями обо мне. Это первое. Во-вторых, кто-то из них произнес такие слова, что меня в природе не существует, что я призрак – фантом. А это значит, что при моем исчезновении никто не станет искать меня. Единственный человек, кто знает обо мне, это Тамара. Теперь ясно, почему она оказалась у них в качестве заложницы. Выходит, то чем мне придется заниматься в Чечне, это очередная попытка разбогатеть кого-то из этих людей. Кто он, этот человек? Пышный? Нет, он на первую скрипку явно не тянет. Он, наверняка, лишь посредник между первым лицом и мной. Интересно, какую роль в этом спектакле играет полковник Морозенко? Судя по всему, он из них лишь один боевой офицер. Все ясно, только он может оценить готовность группы к рейду, поэтому и приехал сюда с этой инспекцией».

Лавров не заметил, как истлела его сигарета. Почувствовав жар огня, он бросил сигарету в урну и достал другую.

«Интересно, кто ему доложил, что раненый ими в рейде человек был Дату Вахаев? Откуда у них эта информация? Он хорошо помнил, что при разговоре с этим человеком рядом с ним никого не было, ни солдат, ни тем более Морозова. Следовательно, эта информация попала им от источника, который находится в окружении этого человека. Других источников нет».