Душитель со 120 страницы

Здесь меня ожидал сюрприз: списка, пришпиленного магнитиком, на холодильнике не было. И в очередной раз что-то кольнуло меня на периферии сознания: этот активный интерес к русской красавице Соне, блуждание по ночному дому разных посторонних лиц, Миша с его настойчивыми требованиями вернуть подарки по составленному им списку, исчезновение оного списка и, наконец, смерть двух человек…

Убейте меня, но ведь не может же все это быть из-за всеобщей безумной влюбленности в красавицу Соню! Должно быть нечто более существенное и материальное…

– Ага, и список пропал, вернее, его первый и единственный на данный момент листок, потому как второй я посеяла еще в Москве, – констатировала вслед за мной сей вполне очевидный факт Соня. – Плачу и рыдаю! Если бы мои слезы могли превращаться в деньги…

– Ты была бы бедновата, – не без нотки желчи прервала Соню Пенка. – А вот если бы мои слезы…

Слезы, слезы…

«Слеза небес»!..

Ну, конечно! В считаные минуты передо мной ясно и четко нарисовалась вся картина преступлений.

Я развернулся к Пенке:

– Послушай, первый вопрос: Митко при тебе пользовался зажигалкой?

Пенка удивленно на меня смотрела.

– Зажигалкой? Ты это о чем?

– При мне он прикуривал от спички – у него был такой плоский коробок, – встряла Соня, с любопытством глядя на меня. – А что?

– Ничего, – я отмахнулся. – Вопрос номер два: Пенка, надеюсь, комиссар дал тебе номер своего телефона?

Я совсем сбил девушек с толку своими вопросами.

– Дал. А ты что, уже по нему соскучился?

Оставив эту остроту без комментариев, я забил в свой сотовый номер комиссара и направился в сад, чтобы все спокойно обдумать и сделать звонок.

Глава 27 Притягивающий смерть

Как обычно, до меня вдруг, в один момент неожиданно и четко дошло, что творилось в доме Пенки все эти дни. Я кружил по саду, вокруг мрачноватого на сей момент дерева грецкого ореха, ставшего последним приютом для двоих бедолаг, и старался спокойно расставить по местам всех участников драмы.

Итак, в солнечной Болгарии, в тихом городишке вдруг появляется знаменитый вор – вроде как чтобы отдохнуть – и с первых же шагов влюбляется в Соню. Вслед за ним в нее влюбляется авантюрист-жиголо Митко, да и благополучный Ангел, заявившись на одну ночь к старой подруге, обращает на нее свое «ангельское» внимание. Тут же развиваются непонятные истории обхаживания русской красавицы с почти детским камуфляжем, а в итоге – два шокирующих трупа. С чего бы все это? Неужели все дело в роковой красоте Сони? Или…

Я глубоко вздохнул и набрал номер комиссара. Он ответил почти мгновенно, словно давно сидел, ожидая именно моего звонка.

– Послушайте, – от волнения я совершенно забыл для начала его поприветствовать. – У меня появилась одна идея. Мы не могли бы сейчас встретиться?

Комиссар забормотал что-то про необходимость покончить с отчетами, но я решительно его прервал:

– Промедление смерти подобно, потому как следующий труп на очереди – Миша. Вы ведь помните? Боюсь, у убийцы все давно готово.

– Но Миша уехал в Софию, и он… – начал было Стефан, но я в очередной раз его сурово прервал:

– Убийца с тем же успехом может придушить и оформить, как надо, Мишу в его роскошном номере.

Комиссар еще сомневался, что-то бормотал о текучке, но я снова остановил его неожиданным вопросом:

– Послушайте, та зажигалка, что вы обнаружили под трупом Митко, – вы не могли бы взглянуть, какие на ней есть надписи? Или это долгая процедура и мне лучше просто подъехать к вам?

Этот вопрос резко изменил настрой комиссара – он ответил сразу, и в тоне его впервые проявился интерес.

– На этот вопрос я могу ответить, потому что надпись напомнила мне о моей давней мечте: побывать на Канарских островах. На зажигалке была надпись на английском: «Welcome to Canary Islands!»

Я с облегчением усмехнулся – этого было более чем достаточно. Почти тут же, как по заказу, в моей голове мелькнуло еще одно воспоминание: моя встреча в заброшенном саду с ненормальной Лудой, которая тут же начала что-то изображать…

…Существо перестало поскуливать и тут же начало усиленно махать обеими руками, изображая не то птицу, не то некий летательный агрегат. Обе руки махали, как два крыла, сопровождаемые утробным мычанием…

Так вот – судя по всему, Луда изображала именно ангела – то бишь Ангела Стоянова! Именно с ним столкнулась она в заброшенной сторожке, именно он угостил ее шоколадками, дабы задобрить и заставить молчать.

– Благодарю, комиссар, теперь мне ясно, кто наш рояль в кустах. Нам нужно срочно встретиться. Решайте: мне подъехать к вам или…

Тут уж комиссар не выдержал и перебил меня:

– Еду!..

Мое собственное открытие так меня потрясло, что в ожидании комиссара мне казалось совершенно невозможным войти в дом, отвечать на вопросы девушек и что-нибудь рассказывать – я так и продолжал нарезать круги по саду, проговаривая про себя все обстоятельства дела.