Душелов. Том 4

В таком случае остаются лишь враждебные рода и рода-союзники. Но искать среди них виновного — это всё равно, что искать иголку в стоге сена — слишком уж много вариантов на явно слишком уж малое количество имеющихся зацепок.

Но это что касается произошедшего.

А вот что до итогов этого произошедшего, то они примерно такие: у жён этого мужчины проблемы, потому как из рода они уже выйти никак не могут, но при этом и наследника никто из них не родил — у них всего лишь по одной девочке на каждую из жён, ввиду чего унаследует род младший брат покойного, что вряд ли будет заботиться об этих девушках и их девочках; а девушки же, вроде Евы, что были с ним лишь обручены, в итоге вновь стали свободными, вот только, в отличии от Евы, — что сохранила свою невинность, о чём публично уже успел заявить её род, — другие девушки, увы для них, невинность не сохранили, отчего им теперь устроить свою личную жизнь будет очень и очень трудно — и даже в своём родном роде к ним теперь, вполне вероятно, будут относиться, как к прокажённым.

И хоть раньше бы я точно несколько опечалился, услышь подобную неприятную историю, но нынешнему мне, увы, на это совершенно всё равно. А потому меня, сидящего за столом и наблюдающего, как девушки заканчивают с финальными приготовлениями, заботило в этот момент лишь одно: почему Ева пришла сюда?

Вернее, она пришла к Агнэс. Но пришла именно в тот день и мгновение, когда я вышел из комы. Хотя приехала она в эту Империю уже чуть более недели назад.

А потому, из этого исходит вполне очевидный вопрос: это такое невероятно совпадение, или же нет?..

— А точно стоило так заморачиваться над всем этим?.. — неуверенно спросил я, глядя на весь стол, забитый доверху различными, изысканными блюдами.

— Эди, конечно же да! — ответила мне Ева, наконец вместе с остальными девушками сев за стол. — Пока мы ехали сюда, мне рассказали, что ты, оказывается, целых четыре месяца лежал в коме! Честно говоря, когда я это услышала, я так разволновалась!..

На удивление, не считая членов семьи Агнэс, она были и остаётся единственной, кто называет меня сокращенно-ласковым «Эди». И хоть в обычном случае я бы никогда не подумал, что за этими её словами может что-то скрываться, но сейчас, — когда её будущий муж погиб в столь странных обстоятельствах и она появилась в моём доме прямо в тот момент, как я проснулся, — не сомневаться в искренности её слов попросту невозможно.

— Да ладно?.. — усомнился я в её словах.

— Ты мне не веришь?.. — расстроилась она. — Мы же были так близки…

— Шесть лет назад…

— И что⁈ Это же не имеет разницы… Главное — то, что между нами тогда было… разве нет? Или это потому что тогда всё так закончилось?..

— Как это «так»? — неожиданно спросила Алиса.

И судя по её растерянному лицу, когда на неё посмотрели все собравшиеся за столом, у неё это вырвалось случайно, в порыве чувств. И прежде, чем Алиса успела засмущаться, оттого, что при семье Агнэс, перебила кого-то за столом, я сразу же перевёл всё внимание на себя, ответив её:

— Меня бросили.

Да, вот так вот. Брошенным в самых первых в моей жизни отношениях был именно я. Забавно, но почему-то когда я рассказывал об этом друзья в школе — мне никто и никогда не верил. Хотя, справедливости ради, я, естественно, никогда и никому из них при этом не говорил, что встречался с аристократкой.

— Но это не так… я тебя не бросала… ты же сам прекрасно знаешь, как всё было на самом деле…

— Ну да, твой род сказал тебе обручиться с кем-то, а ты согласно кивнула, после чего сразу уехала к своему будущему мужу в другую Империю.

— Но у меня же не было другого выбора… и ты это прекрасно знаешь… но всё равно ты злишься на меня за это? Спустя столько времени?

Я уже хотел ответить уверенное: «Нет конечно.». А потом, подумав, понял, как это выглядит со стороны. И, в конечном итоге, осознал: да, я на неё до сих пор злюсь.

И для меня самого подобное удивительно, потому что, как мне казалось, я давно оставил это в прошлым, смирившись с произошедшем. Но, судя по всему, это не так, и стоило ей появиться на пороге моего дома, как старые, казалось бы ребяческие чувства, вновь пробудились, видя яркую улыбку на её лице, вдыхая её приятный, ягодный запах и ощущая исходящую от ауру добра и позитива.

Однако, даже если это так, для меня это ничего не меняет. Это всё уже в прошлом. А потому, мой последующий ответ был вполне очевиден:

— Давай закроем эту тему, — сказал я, не смотря в её сторону и взявшись за вилку с ножиком.

— Но…

— Пожалуйста, прошу, давай закроем эту тему. Иначе я попрошу тебя покинуть мой дом.

Да, вот так вот прямолинейно и жёстко. При семье Агнэс и Алисе с Элизабет.

Тем не менее обсуждать сейчас при них всех эту тему мне хотелось ещё меньше. Да и в принципе сейчас, только выйдя из комы, мне совершенно не хотелось ворошить прошлое. Тем более такое. А потому, в случае необходимости, я действительно воспользуюсь правом того, что это мой дом и что это мой праздник, чтобы в случае чего заставить её покинуть нас.

— Прости… — извинилась она.