Душелов. Том 4

— Раз мы все представились и познакомились, не пройти ли нам на кухню, пока мужчины будут обсуждать дела? — не смотря на витающую в воздухе замешательство от неожиданного появления всего одной личности, находчиво предложила Гвен девушкам, как и следовало ожидать от жены главы рода.

— Да, конечно! — как всегда ярко улыбаясь и явно веселясь от происходящего, согласилась с ней Ева.

А остальные же две девушки, что присутствовали в этом доме и до их приезда, в ответ на это лишь слегка, молча кивнули. Причём, если одна из них, судя по всему, никак не могла оправиться от только что произошедшего на её глазах, то вторая — судя по всему, просто не решалась что-либо говорить в присутствии столь влиятельных людей. Пока ей не зададут прямой вопрос, разумеется.

Впрочем, Гвен это не волновало. Даже, скорее, наоборот — она находила данный расклад достаточно удачным, ведь так ей будет куда проще вертеть ими двумя, как только вздумается.

И пока трое мужчин из её семьи расположились в гостиной, она с девушками прошла на кухню, где её ожидала неожиданная картина.

«Хм… а она не столь плоха, как я думала изначально,» — пронеслось у неё в голове, пока она показательно для всех присутствующих, критично осматривала аккуратно начищенные, нарезанные и выложенные продукты. — «Тем не менее, ей об этом знать на данный момент ненужно…»

— Вы хорошо постарались, учитывая такой-то небольшой срок, — вежливо улыбаясь, проговорила она.

И хоть с виду и могло показаться, что это похвала сразу обоих девушек. Но на деле каждому присутствующему на этой кухне был понятен истинный подтекст этих слов.

«Вы» — это обычное проявление уважения к ним обоим, как к женщинам, ведь не проявить она его не может, даже зная, что одна из них едва ли хоть сколько-то принимала в этом участие. А всё потому, что две из трёх присутствующих тут девушек, пускай и не самые влиятельные аристократки, но всё же тоже выходцы из высшего света, как и она сама. А значит иначе — никак нельзя.

Ну а сказав «учитывая такой-то небольшой срок» — она подметила, что работа выполнена, — и даже относительно неплохо, — но до идеала этой девушке ещё очень и очень далеко.

— Б-благодарю… — с трудом выговорила Алиса, смущённо смотря в пол и сделав небольшой поклон.

— Слышать такое — честь для меня, — чётко выговорила Элизабет, стоя чуть позади Алисы и сделав поклон намного ниже её.

Гвен, услышав это, лишь едва заметно усмехнулась.

И даже так, в этой усмешке было отчётливо слышно всё её презрение по отношению к Элизабет и обычное высокомерие по отношению к Алисе.

— Прежде, чем начнём готовить, хочу поинтересоваться насчёт кое-чего. Можно?

— Да, конечно, — сразу ответила Алиса. — Я постараюсь ответить на любой ваш вопрос.

— Тогда… — проговорила она, неторопливо пройдя к ней, но всё же, впоследствии, пройдя дальше и в итоге дойдя до стены, только остановившись у которой продолжила: — Не подскажете, почему эта картина находиться здесь? — провела она по ней пальцами. — Я точно помню, что раньше она висела в коридоре, на втором этаже.

От этих слов у Алисы, что и так стояла, опустив голову, побежали мурашки по всему телу. Стоит Гвен снять эту картину, как всё станет понятно. После подобного, по её мнению, на какое-то одобрение с её стороны она может вовсе никогда более не рассчитывать. И это — в лучшем случае. А в худшем…

— Извиняюсь, но мне показалось, что здесь она будет смотреться уместнее, — неожиданно ответила за неё Элизабет, держа голову виновато склоненной.

«Неожиданно. Такая, как она, решила кого-то защитить?» — подумала Гвен, смотря на них. — «Впрочем, наверняка просто желает сделать её своей должницей,» — и придя к такому выводу, уже вслух сказала:

— Мне кажется, тебе стоит поработать с чувством вкуса.

— Да. Я это учту.

Услышав это, Гвен отошла от нелепо висящей посреди кухни картины и проговорила:

— Что ж, давайте уже начнём готовить. А то мужчина наверняка уже проголодались.

После этого три девушки принялись готовить под чутким руководством Гвен.

И с виду могло показаться, что она заботливо направляла каждую из них, исключительно хваля и совершенно не ругая. Но на деле же всё было совершенно иначе…

«Заботливое направление» было ничем иным как строгим и крайне чётким указанием, как и что делать; «похвала» же была обычной игрой слов, за которой всегда скрывалась недовольство неполноценностью и несовершенством, к которому они все должны были стремиться; а отсутствие «ругани» сполна компенсировалось въедливым, недовольным взглядом, печальными, уставшими вздохами и, конечно же, той самой помощью, при которой она прямо на практике показывала, как надо делать.

А если учесть, что одна из девушек, можно сказать, вовсе не умеет готовить, то доставалось больше всех… Алисе. Почему так? Потому что видя, как Элизабет не справляется с указаниями Гвен, она брала на себя ещё и большую часть её работы, вместо этого поручая ей нечто самое простое, вроде того, чтобы разлить чай и отнести его в гостиную мужчинам.

— Спасибо, — тихо прямо на ушко Алисе произнесла Элизабет, вернувшись с пустым подносом.