Душа терний

И следом в неё втекает моя магия, проходя через всё тело в поисках источников боли. Чтобы помочь. Исправить. Исцелить.

Её спина выгибается, она стонет мне в губы, и это уже куда более приятный звук, чем было до этого.

— Рев, — повторяет она.

Я отстраняюсь, моя магия вместе со мной, и всматриваюсь в её чёрные глаза.

— Что случилось? — спрашиваю я.

— Что с тобой случилось? Он сказал, что ты ушёл… что ты…

— Я… Меня схватила мантикора. Я был в плену.

Её лицо искажает мука. Агония в каждой черте.

— Но всё уже в порядке, — шепчу я. — Я здесь.

Провожу пальцами по её щеке. Призрак шипит:

— Ты был у неё в плену? Тогда как же ты оказался здесь?

Я сужаю глаза, глядя на призрака.

— Она бы не отпустила тебя просто так, — он нервно летает туда-сюда, едва касаясь земли. — Это бессмыслица какая-то.

— Я использовал магию, чтобы вырваться из пут, и…

— Глупец. Твоя магия сильна против призраков, но так же бесполезна против неё, как и любая другая. Она отпустила тебя только потому, что сама захотела.

Я часто моргаю: перед глазами то тьма, то Кейлин. Ветви сдавливают мою грудь, прижимая к стволу. Не могу дышать.

— Кейлин, — я сосредотачиваюсь на красавице-фейри в моих руках. Фейри, которая близка к тому, чтобы потерять жизнь и душу. И я бы винил в этом себя. Я сделал недостаточно. Я мог постараться лучше, дать ей надежду, дать причину жить.

Если она сдастся сейчас, он захватит её. Он победит.

— Кейлин, — шепчу я, в моих глазах слёзы. Я наклоняюсь и нежно касаюсь её губ своими, перед тем как Вселяющая Ужас забирает меня обратно в свои когти.

Кейлин

Пепел падает с неба, мягко опускаясь на мои руки, испачканные кровью и грязью. Мои веки трепещут, пока я смотрю, как он прилипает к коже.

— Рев? — стону я, неуклюже перекатываясь на живот и приподнимаясь на ладонях и коленях.

— Рев бросил тебя, забыла? — тихо произносит призрак, но в его словах слышится упрёк. Ему не нравится, когда я упоминаю Рева.

— Нет. Он был здесь. Он только что был здесь…

Призрак вздыхает.

— Дитя, у тебя галлюцинации.

Я зажмуриваюсь.

— Нет, — твёрдо отвечаю. Я всё ещё чувствую след его присутствия. Его магия наполнила меня на несколько секунд. Он пытался исцелить меня от моих воображаемых ран. Но он не может залечить то, что разрушает меня изнутри. Может, Рев прав. Я просто сдалась.

— Он не здесь?

— Нет, дитя, — отвечает призрак.

— Почему ты мне помогаешь? — я ложусь на спину. Всего в нескольких десятках метров от меня начинается склон горы. Где-то там спрятана книга заклинаний. Так близко.

А значит, Рев тоже недалеко. Он направлялся туда.

Если я смогу встать и пойти, то, возможно, найду его. Возможно, я найду их обоих. Возможно, я смогу увидеть его в последний раз перед смертью. Перед тем, как это место поглотит меня.

— Разве ты ещё не поняла?

— Не совсем, — признаюсь, глядя в пасмурное небо. С вершины горы идёт дым. Это скорее даже вулкан, чем гора. Да уж, час от часу не легче.

— Ты моя единственная надежда.

— На процветание Двора Теней? Даже после смерти это волнует тебя больше всего?

— Ты моё искупление. Если я смогу восстановить двор, в упадке которого виноват… — он замолкает, кружа над моим обессилевшим телом. — Но ещё я понял, что ты здесь из-за меня. Не знаю, понимаешь ли ты. Это всё моя вина. Моя кровь в твоих венах сделала тебя ходячей мишенью для этих жутких чудовищ.

Его голос пронизан болью. Его дымчатая магия не знает покоя, всё время в движении, но он ложится рядом, повторяя мою позу, и смотрит на серое небо. Здесь нет облаков, которые можно было бы разглядывать. Никаких погодных явлений. Ни летающих птиц. Только туман, который становится то ярче, то тусклее в зависимости от времени суток.

Призрак продолжает лежать рядом со мной на пепельной земле, его магия рябит в воздухе.

— Между тобой и мной много ещё народу было с той же кровью.

Он кивает.

— Да, стечение обстоятельств тоже имело место.

Я качаю головой.

— Нет, они специально выбрали именно меня. Они увидели тьму внутри, мои безрассудные амбиции, и использовали их против меня.

— Иногда ты говоришь такие глупости, дитя, — цокает он. — Не только тебе была свойственна амбициозность. Да и безрассудство — распространённая черта подростков. Эти черты, которые они использовали против тебя, не делают тебя злой. Ты никогда не хотела причинить боль другим. Я вижу это в твоих глазах. В твоей душе. В каждом твоём действии. Ты сражалась за добро. Ты отдала всё, что имела, больше, чем другие на твоём месте, чтобы помочь тем, кто тебе дорог. Я восхищаюсь тобой за это, Кейлин. Если честно, я думаю, что Несущий Ночь ошибся, когда выбрал тебя своим орудием. Многими другими было бы намного проще управлять. Он недооценил тебя. И ты близка — очень близка — к победе в его игре.

— Я очень близка к поражению.

— Да, — шепчет он. — И к этому тоже.

— Это же ещё не конец, верно? Даже если я выберусь отсюда живой… Он всё равно доберётся до меня.