Душа терний

— Я имел в виду, не считая… всего этого, — потираю заднюю часть шеи. С тем, что у нас всё плохо, не поспоришь. Я знал, что в Выжженных землях мне придётся несладко, но как только появилась Кейлин, всё стало в тысячу раз хуже. Теперь, чтобы завершить эту миссию, мне придётся бросить свою истинную одну в этом чудовищном месте. «Нет, это не единственный вариант, — напоминаю себе. — Я найду иное решение».

— Я в порядке.

— Ничего не болит? Может, я могу чем-то помочь?

Она поджимает губы и на секунду бросает взгляд на своё предплечье.

— Давай посмотрю, — предлагаю я.

Она морщит нос.

— Не стоит. Там всего лишь царапина от когтей волка.

— Давай посмотрю, — настойчивее повторяю я.

Она вздыхает, но затем бросает рюкзак на землю, снимает куртку, оставаясь в хлопковой рубашке, запачканной коричневыми и красными пятнами. Осторожно закатывает рукав, но заметно, что ткань прилипает к посеревшей плоти.

У меня сводит живот, когда она показывает зияющую рану на предплечье.

— Кей… — ахаю я.

Она хмурится.

— Всё было не так плохо… — бормочет она. — Вроде.

— Сядь! — командую я. — В смысле в пещере.

Встряхиваю головой. Нам надо действовать благоразумно. Пока она не исцелится, нам не стоит вновь отправляться навстречу опасности.

— Да не нужно это исцелять, — слабо возражает она, понимая, что это звучит неубедительно.

— Ты не видишь, что у тебя с рукой? — восклицаю я. — У тебя кость видно, Кей!

Мало того, что рана огромная, и плоть не спешит срастаться, но и выглядит очень скверно. Я ожидал увидеть красные края из-за воспаления. Но плоть и вовсе белая, лишённая красок, а на некоторых участках посеревшая. Словно рука Кейлин… умирает. За каких-то несколько часов после нападения.

— Оно только выглядит плохо, а на самом деле даже не болит.

— Мы никуда не пойдём, пока я тебя не исцелю.

С недовольным стоном она забирается обратно внутрь. Я бросаю рюкзак и снимаю свою куртку, а затем падаю на колени.

Она ахает, глаза широко распахиваются, когда я подползаю к ней. Мой взгляд скользит по её телу.

Чёрт, сейчас не время думать о таких вещах, Рев. Кейлин, вероятно, смертельно ранена. Лучше помоги ей. Потом будешь фантазировать.

Сглатываю и сосредотачиваюсь на деле. Кейлин меняет позу, усаживаясь со скрещенными ногами, и протягивает мне руку. Она смотрит куда-то через моё плечо. Лёгкий теневой щит заслоняет вход в нашу пещеру, закрывая нас ото всех, кого может привлечь свечение моей магии.

Я мягко, но крепко беру её запястье. Моя левая рука мгновенно нагревается, даже не нужно прилагать усилий. Магия уже готова и жаждет исцелить мою пару. Мои ресницы дрожат, когда свет проникает в открытую рану Кейлин, ища цель и заполоняя собой всё, зашивая разрыв плоти. В этот раз мне уже намного проще это сделать. Теперь я знаю её. Чувствую её. Тёмная энергия Кейлин наполняет меня. Её магия смешивается с моей. Я ощущаю её боль, её смелость, её жажду, её страх… И её надежду. Её мягкое свечение настолько непостижимо прекрасно, что у меня перехватывает дыхание. Но этот свет мерцает, едва выдерживая суровые порывы ураганного ветра. Я чувствую холод. Сильный холод.

Моя магия устремляется вперёд, желая поглотить холод, обогреть и…

Кейлин отдёргивает руку. Я возвращаюсь в реальность. Снова ощущаю невыносимый жар, кожа покрыта липким потом. Глаза Кейлин распахнуты, в них отражаются шок и боль. Она прижимает руку к груди, стараясь максимально отодвинуться от меня.

— Что это было?

Мои губы приоткрываются.

— Я не знаю, — шепчу.

Она быстро моргает несколько раз и встряхивает головой.

— Пойдём.

— Как твоя рука?

Она поворачивает предплечье, кожа вокруг пореза розовая, естественная.

— В порядке. Идём.

Мы поднимаем рюкзаки, но я медлю.

— Обещай, что сообщишь, если с тобой будет что-то не так.

Она сводит брови.

— Я уже не знаю, что так, а что не так.

Кейлин

Рев молчит, стоя в шаге от меня и глядя на дорогу, ведущую к Огненной Стене.

Мы потратили час на блуждания вокруг гор к западу от Стены, но это ничего нам не дало. Мы вернулись к невысокой горе, втиснувшейся между двумя огромными, и нашли новую пещеру в скале, проём которой выходит на путь к Стене.

Надо проделать крюк в четыре метра, чтобы добраться до места ночёвки, но, может, оно и к лучшему. Теперь мы сидим на большом прочном камне и смотрим на пламя уже некоторое время, а ничего не происходит.

Пустота. Ни призраков, ни мелькающих теней, ни каких-либо звуков вдалеке — ничего.

Но тут Рев резко задерживает дыхание, я перевожу взгляд и замечаю рябь на Огненной Стене. Появляется крошечное отверстие, из которого выпрыгивает заяц.

Моргнув, хватаю Рева за руку, без слов давая понять, что тоже это видела.

Заяц-зомби, с торчащими рёбрами и полуоторванным ухом, беззаботно скачет рядом с пламенем, будто то не причиняет ему ни малейшего вреда.

Останавливается, чтобы принюхаться, и замирает на месте.