Душа терний (ЛП)

— Я не понимаю… Зачем ты всё это мне говоришь? Почему…

— Почему хранительницу Греховных Врат, воплощение магии проклятых земель, волнует твоя душа?

— Ну, как бы да. И ты делаешь для всех душ, попадающих сюда?

— Да. Хотя должна признать, что за все эти годы я прикипела к твоей душе сильнее, чем к другим.

К моей?

— Почему?

— Потому что тебя несправедливо втянули в войну, которая началась за много веков до твоего рождения. И, к сожалению, ты оказалась в самом центре. Если ты проиграешь, мы все проиграем. Если ты уступишь, мир снова окажется в их власти.

— Почему? — шепчу я. — Во мне же нет ничего особенного.

— Ну, с этим я бы поспорила, дитя. Но ты правда такая же фейри, как и многие другие. Ты не родилась с огромным даром. И эта ноша не должна была лечь на твои плечи. Но они выбрали тебя, и это делает тебя ключевой фигурой.

Они выбрали. Эти древние чудовища. Потому что я похожа на них. Они разглядели тьму внутри и…

— Остановись, дитя. Амбиции — не порок. Важны не желания. А выбор. Ты уже неоднократно доказала, что Несущий Ночь ошибся насчёт тебя. Ты намного лучше его. Намного сильнее духом — ему такое и не снилось.

Сглатываю ком.

— Это просто стечение обстоятельств — то, что ты оказалась здесь, что ты оказалась в самой гуще событий вместо многих своих предшественников. Это несправедливо по отношению к тебе. И всё же факт остаётся фактом. А потому мы все полагаемся на тебя.

— И что же мне нужно делать?

— Идти по правому пути, Кейлин.

Моргаю. Неужели она сейчас скажет мне возвращаться домой? Бросить Рева здесь, как говорил мой призрачный предок?

— Нет, дитя. Я бы не стала требовать от кого-то бросить свою пару. Это разрушит душу вернее, чем твоя депрессия на почве ощущения безвыходности. Твой предок не просто так стал призраком, дитя. Его главный порок — эгоизм. Он пойдёт по головам и уничтожит целые города, лишь бы достичь своих целей. Если бы он знал, что заточение Вселяющей Ужас ослабит его обожаемый Двор Теней, он бы позволил миру пасть.

— А как тогда? Получается, я должна умереть?

Хранительница медлит с ответом.

— Ищи правильную смерть, Кейлин. Выжить или умереть — не главное. Главное — защитить свою душу. У меня есть ещё одно видение для тебя, перед тем как ты продолжишь свой путь. Но вот моё сообщение: мне жаль, что тебе пришлось испытать всю эту боль. Жаль, что тебя втянули в эту войну. Жаль, что тебя лишили беззаботной жизни. Но чтобы победить, ты должна защитить свою душу, Кейлин. Сопротивляться тьме. У тебя есть сила выжить.

Волна магия накрыла меня за секунду, и я уже не помню, где я и кто я. Но я чувствую удивительное умиротворение, трепещущую надежду и любовь.

Груз, давление, тяжесть — всё это исчезло. Почему мне было так тяжело? Уже и не помню. Даже представить не могу. Но то, что я испытываю сейчас, однозначно очень приятно.

«Смерть — это свобода», — проносится шепоток в моём сознании, и я моргаю. Этот шёпот такой тяжёлый. Намного тяжелее духов.

«Нет, — раздаётся новый шёпот. — Правильная смерть — это свобода».

«Ищи правильную смерть, Кейлин».

Рев

Магия призрака жжёт, как кислота, когда он ударяет меня. Его пальцы сжимают моё горло, я задыхаюсь, пытаюсь извернуться, но не использую магию. Ни малейшей искры белого света, который бы в секунду его отогнал.

Голова будто сжата в тиски, и кажется, что мой мозг вот-вот взорвётся. Наконец, слабый свет загорается на моих ладонях — этого достаточно, чтобы оттолкнуть призрака. Он отлетает к блестящей чёрной гальке. Он дымился сильнее обычного.

— Я убью тебя, — оскалил он чёрные зубы. — Я должен был убить тебя сразу, как стало понятно, что Кейлин вечно будет выбирать тебя, чего бы ей это ни стоило.

Я накрываю своей рукой горло, зажимая тонкий порез. Идёт кровь. Чудесно.

— Ты позволишь ему убить тебя? — я резко поворачиваю голову при звуке нового голоса. Ровный и выдержанный, он доносится со стороны деревьев рядом с болотом.

Мы с призраком оба разворачиваемся к лесу, откуда к нам приближается ещё один призрак. Его магия светло-серая, глаза сверкают серебром. Рихган всегда был могущественным.

Несмотря на ярость и сомнения, бурлящие в груди, я делаю глубокий вдох и закрываю глаза, чтобы призвать магию, необходимую для остановки кровотечения. Ослепительный свет на моих ладонях заставляет обоих призраков отпрянуть и закрыть руками глаза.

— Да, давай, расходуй весь свой резерв. Так будет легче тебя убить.

— Ты не тронешь моего брата, — Рихган чеканит каждое слово.

— Если Кейлин мертва… — я запинаюсь, потому что сердце сжимается от этих слов. — То какая разница?

И если Рихган, весь план которого базировался на её смерти, здесь, значит ли это, что он приложил к этому руку?

Чёрный призрак сникает.

— Я… — он дёргает челюстью, в глазах печаль. — Я не знаю точно, жива ли она.

Рихган усмехается, но я спрашиваю, затаив дыхание:

— Каковы шансы?

Мой взгляд возвращается к пылающему барьеру позади. Никакого движения. Ни единого признака, что внутри что-то происходит. Просто… ничего.

— Она не умерла, дорогой братец. Но очень скоро захочет этого.