Душа синтетика

– Так и чего мы ждём?! – Бодрой походкой, едва не трансформирующейся в бег, робот устремился к двери.

– Стой, стой, стой! Не так быстро! – Он попытался схватить восторженного андроида за локоть, но тот оказался слишком быстрым, и кисть просто погладила воздух, разгоняя слегка поднявшуюся пыль.

Тем не менее синтетик остановился и повернулся к профессору, не скрывая удивления, вызванного его такой бурной реакцией.

– Ты наружу голой идти собираешься? – Учёный украдкой кивнул на тело собеседницы. – Ты теперь выглядишь почти в точности как человек. Тебе теперь нельзя ходить без одежды даже дома.

Она оглядела себя, нелепо разводя руки в стороны, словно это были её крылья, и ей катастрофически срочно требовалось взлететь, а потом обратилась к создателю, выказывая предельное расстройство и растерянность:

– Но у меня совсем нет одежды. Что же мне делать?

Не произнося ни слова, конструктор протянул своему творению обтянутый скотчем толстый бумажный пакет, который прятал до этого за спиной и медленно начал растягивать по лицу довольную улыбку.

***

В обществе рьяно помешанном на озеленении городов поиск парков не представлял собой хотя бы малейшей проблемы: они буквально были возле каждого дома (зачастую деревья выращивали ещё и на крышах домов, вдобавок к тем, что росли парках). Люди массово стремились к экологии, храня и восстанавливая не только чистоту городских улиц, но также рек, озёр, морей и лесов с полями. И, невзирая на массовое наличие роботизированного труда, эту функцию человечество не брезговало брать и на себя: многие граждане не чурались тратить пару дней в месяц, дабы очистить очередную обнаруженную свалку, безответственно оставленную предшествующими поколениями. Всё это для того, чтобы потом в любой части города ходить по таким уютным ухоженным садам, полным различных растений и мелких животных, и наслаждаться приятным свежим воздухом.

Синтетик, разумеется, воздухом насладиться не мог, но чувство прекрасного в нём было – он давно любовался этим парком из окна их с профессором квартиры, и грезил мыслями спуститься сюда, завидуя расхаживающим по белым тротуарам жильцам. А теперь пытался поверить, что это действительно случилось, и ему разрешено ощутить толику того мира, который простирался за стенами домов.

Прохожие не обращали на робота совершенно никакого внимания, воспринимая его, как очередного самого обычного человека, и это его очень радовало, хотя желание завязать разговор с кем-то кроме профессора возникало. Однако некий страх перед незнакомцами пока не давал ему этого сделать, и машина не придумала ничего лучше, чем опять начать диалог с уже хорошо знакомым ему собеседником.

– Профессор, а скажите, у вас не возникало желания перенести свой разум в полностью искусственное тело? Как это показывалось в некоторых фильмах. – Андроид, как и всегда, шёл чуть позади создателя, бесконечно оглядываясь и рассматривая всё вокруг. Его восхищение и радостное удивление всему происходящему поблизости пестрило ярче, чем эмоции малыша впервые увидевшего бабочку.

Учёный же подобным любопытством не обладал: он, по обыкновенной своей привычке, шёл, слегка ссутулившись, и глядел исключительно себе под ноги, абсолютно игнорируя творящееся рядом. И в особенности он старался не замечать людей, оставляя радушные улыбки внутри и идя чётко вперёд прямой дубоватой походкой, словно его ноги превратились в негнущиеся корявые костыли.

– Нет, такого желания у меня не возникало. И даже если бы эту технологию не посчитали бы бесперспективной, и довели бы её до ума, открыв массовую моду на перенос сознания в тело машины, то я бы всё равно не стал этого делать, и утверждал бы во всех научных журналах, что это крайне глупая и безответственная идея. – Обычно он украшал подобные реплики довольно раздражённым и резким тоном, но на людях (и особенно в общественных местах) конструктор демонстрировать эмоции стеснялся, всегда помня о манерах и иных правилах интеллигентного поведения. Воспитание не позволяло ему проявлять неуважение по отношению к другим людям (даже если те ему совершенно не нравились).

– Но ведь так вы бы могли жить вечно! – Её по-прежнему удивляло его совершенно непоколебимое нежелание продлить собственную жизнь. И этот ребус ей пока никак не удавалось разгадать.

– Это был бы уже не я. – Изобретатель выдал ответ незамедлительно, поскольку прокручивал эту дилемму в голове неоднократно.

– Почему?

Мимо них проходил мужчина с огромной и лохматой собакой на поводке. На профессора пёс никак не отреагировал (видимо из уважения к его Нобелевским премиям), а вот на робота он грозно зарычал, напрягая мощные лапы для броска и ужасающе скаля зубы. Хозяин тут же одёрнул поводок, уводя своего питомца за собой, и извиняясь, слегка поклонился замаскированному под девушку синтетику, пантомимой показывая, что совсем не понимает, почему вдруг его любимец так себя повёл.