Душа по обмену

Опозорить хотят — не дождутся! Я вспомнила, как Талма рассказывала о функциях ученического браслета. С его помощью также можно послать сигнал о помощи в администрацию школы, если оказался в сложной или опасной ситуации. Я сочла свою именно такой и попыталась воспроизвести манипуляции, которые она мне показывала. Увы, ничего не произошло. Браслет оставался холодным, безучастным куском металла — не нагревался и не светился, как должен был. Я даже кричать пробовала, привлекая внимание, но это тоже не сработало. Пришлось смириться и просто ждать, стараясь не тратить силы впустую — тело, утомлённое незапланированной физической нагрузкой ныло, а пустой желудок требовал ужина, на который мне явно не придётся попасть.

Дверь сарая открылась примерно через три местных часа, когда общежитие закрылось. Так что сомневаться в авторстве подлой выходки уже не приходилось — точно Моранда. Что же ей всё неймётся, заразе! Неужели тоже на Блордрака запала и из-за этого так усердствует? Да пусть забирает, я ещё и доплачу!

Исследовать ночной сад меня уже не тянуло, а стучать в двери школы и общаги после десяти вечера, согласно уставу школы, было бесполезно. И я, мысленно пожелав злоумышленнице неспокойной ночи, направилась туда, где можно было перекантоваться до утра в более-менее комфортной обстановке, то есть в лазарет.

К счастью, он, как я и предполагала, был не заперт. Входная дверь легко поддалась, беззвучно пропустив внутрь здания. В большой ярко освещённой приёмной из обстановки имелись лишь стол, несколько шкафов и некое подобие медицинской кушетки, отгороженное тонкой ширмой, только шире и длиннее. Никого из целителей я не встретила, но из близлежащего кабинета раздавались приглушённые голоса. И один из этих голосов был мне знаком. Никей всё ещё здесь. Встречаться с ним не хотелось, однако особого выбора у меня не было.

Я подошла к двери, за которой вёлся диалог, и остановилась, не желая резко прерывать чужую беседу.

— С тех пор как ушла эйра Диолби, нам никого не прислали, — со вздохом посетовал незнакомый женский голос, — если так и дальше пойдёт — совсем туго придётся. Мы едва справляемся, а впереди целый учебный год.

— Я уже подал заявки в администрацию академии и в королевский госпиталь, — устало отозвался Блордрак. — На днях меня в столицу вызывают, там тоже этот вопрос подниму. Зиэлда, а что это у нас за жуткий запах?

Унюхал, блин. Я вздохнула, осторожно постучала в дверь и со словами: «Всем добрый вечер!» вошла, изобразив подобие дружелюбной улыбки. Но из-за голода и усталости получилось не очень убедительно.

— Риголь?! Ты почему не в общежитии в такой час?! — возмутился Никей. Он уже не казался таким холёным и прилизанным как вчера. Выглядел жених Лесты усталым, а его длинные, ещё утром аккуратно прилизанные волосы были слегка растрёпаны.

— Лестэлла, ты почему не пришла после занятий?! — набросилась с обвинениями невысокая, полноватая и очень смуглая шатенка лет сорока. Она была в таком же халате болотного цвета, как и Блордрак.

Видимо, это та самая Зиэлда, которую Леста упросила принять её в лазарет на должность помощника целителя.

— Э… я была на отработке. Сад удобряла.

— Понятно теперь, чем воняет, — Никей демонстративно приложил к носу белоснежный платок и сердито добавил: — Что нужно было сделать, чтобы в первый же день занятий отработку получить?! Ты что, совсем с головой не дружишь?!

Вот же нахал! Нет, чтобы посочувствовать. С трудом удержалась от резкого ответа, всё-таки мне у него ещё на ночлег проситься.

— Насколько мне известно, ни на одной отработке адептов до такого позднего времени не задерживают, — недоверчиво покачала головой Зиэлда. — Что случилось? И почему ты здесь? Получила травму?

— Эм… нет, — ну не жаловаться же на исколотые иголками для вышивания пальцы, — просто в общежитие меня уже не пустят, а другого способа попасть в свою комнату нет. Можно тут до утра переждать?

Целители удивлённо переглянулись.

— Вообще-то другой способ есть, — медленно сказала Зиэлда, — но как получилось, что ты не успела вернуться вовремя?

Блордрак молчал, но смотрел всё так же пренебрежительно и с подозрением.

— Меня кто-то запер в помещении, где хранится садовый инвентарь, — призналась неохотно. — Я даже браслетом воспользоваться не смогла. Он почему-то не работал, а после отбоя дверь отворилась сама.

— Кто-то запер, говоришь. И кому же ты успела дорогу перейти, девочка? — нахмурилась Зиэлда. В её тоне проскользнуло что-то очень личное, давшее понять — она мне поверила.

— Дочке директрисы, — пожала плечами, констатируя факт. Жаловаться на Моранду я не планировала, но и выставляться дурой, которая сама себя заперла, не собиралась.

По смуглому лицу целительницы пробежала тень.

— Вот же змея, она и моей Мириэле житья не давала! — В её голосе послышалась затаённая боль.

Я едва успела прикусить язык, с которого чуть не сорвался вопрос о дальнейшей судьбе упомянутой Мириэлы. Судя по выражению лица целительницы, с ней что-то случилось, но ведь Леста должна об этом знать, так что подобные вопросы могут вызвать ненужные подозрения.