Душа по обмену (СИ)

Но через несколько минут моё состояние начало понемногу улучшаться. А когда зрение вернулось в норму и меня перестало штормить, я осторожно двинулась вслед за толпой студентов, спешащих в одном направлении. Судя по нескольким услышанным фразам, шли мы к молельне на ту самую обязательную проверку.

Несмотря на плохое самочувствие, я старалась не отставать, поскольку совершенно здесь не ориентировалась. Территория школы, насколько я могла судить по первому впечатлению, была огромной. Заблудиться тут ничего не стоило. Прямо от ворот уходили в стороны четыре высокие аллейки из ровно подстриженных кустарников разных цветов. Да, они здесь были не только зелёные, но и красные, и ярко-оранжевые, словно осенью, и изумрудные со снежно-белыми прожилками, будто слегка припорошенные снегом.

Мы шли по красной аллейке хорошо сочетающейся с формой адептов. Шли довольно долго. Меня всё ещё тошнило, да и головокружение до конца не ушло, поэтому я периодически останавливалась и в итоге плелась в конце шествия. Со мной никто не пытался заговорить, поздоровались лишь две девушки, остальные смотрели высокомерно и пренебрежительно. Эффект зикфы в действии, надо полагать. И даже помолвка с дэйром на него, похоже, никак не повлияла. Скорее всего, ещё и усилила всеобщую неприязнь. Выскочек не любят нигде, а тут какая-то безродная толстуха, лишённая магии, отхватила в женихи аристократа. Непорядок.

Задумавшись, я не заметила, как сменились цвета и обстановка. Красные кустарники остались позади. Взору открылась широкая изумрудная лужайка, обрамлённая странными жёлто-голубыми растениями. В её центре среди высоких раскидистых деревьев и клумб из диковинных белоснежных цветов возвышалось большое белое здание куполообразной формы, шпиль которого венчал незнакомый мне символ, отдалённо напоминающий искривлённый знак бесконечности, заключённый в эллипс и ромб. Именно в это здание направлялись адепты, исчезая в полумраке за широко открытыми дверьми.

Но моё внимание привлёк расположенный неподалёку фонтан. Его струи, жизнерадостно взмывающие вверх, были очень яркого бирюзового цвета. Залюбовавшись, я как завороженная, подошла ближе. В этот момент струи поменяли цвет на ядовито-розовый, и одна из них метнулась ко мне, окропив лицо и одежду.

Чертыхнувшись, я отскочила в сторону, вытирая глаза, и услышала над головой чьё-то недовольное покашливание. Подняла голову, проморгалась и увидела высокого молодого брюнета со слегка волнистыми волосами, стянутыми в длинный хвост. Одет он был в тёмные штаны, белоснежную рубашку и удлинённый чёрный жилет. На красивом породистом лице застыло брезгливое выражение.

— Риголь! — буквально выплюнул он фамилию Лесты, буравя меня тяжёлым осуждающим взглядом. — Только ты могла отличиться в первый же день. А ведь занятия ещё даже не начались.

Я молчала, не понимая, что происходит и как реагировать на подобный наезд. Он постоял так ещё пару секунд, поморщился, отметив мой заторможенный вид, и вдруг сунул мне в руку белый платок, презрительно припечатав:

— Приведи себя в порядок. Не позорь меня!

— Что?! — я, наконец, отмерла, приготовившись дать отпор, но брюнет, резко развернувшись, зашагал вместе со всеми в сторону молельни.

Зато объявилась сбежавшая Санра.

— Ёхва милосердный, на кого ты похожа! — ужаснулась она и недовольно запричитала: — Ты зачем к фонтану сунулась? Все знают, что его каждый год старшекурсники зачаровывают! Да ещё и на Никея сразу нарвалась, вот же невезение!

Ах, так это был Никей? Жаль, я сразу не сообразила. Проводила недобрым взглядом прямую как шест спину удаляющегося «жениха» и, повернувшись к Санре, сердито отчеканила:

— Если ты забыла, я — не Леста! Про фонтан ты мне ничего не говорила, и как выглядит Никей я тоже до этого момента не знала, так что не смей больше от меня отходить и помоги уже оттереть эту гадость!

***

Не знаю, что за дрянь добавили в фонтан, но полностью избавиться от краски не получилось. С помощью применённой Санрой бытовой магии, вызвавшей у меня укол зависти, с одежды пятна вывести удалось, а вот на волосах остались розовые вкрапления. Ну и ладно, будем считать, что в салоне колорирование сделала. Гораздо больше, чем неопрятный внешний вид, меня волновало то, что ожидало в молельне.

Это странно, но чем больше времени я проводила в теле Лесты, тем реже вспоминала, что всё происходит не на самом деле. С каждым днём происходящее казалось всё более реальным, и мне это очень не нравилось. Пока мы шли к зданию, я лихорадочно вспоминала наставления Кайи, жалея, что почти их не слушала. Кажется, она говорила, что проверку будет проводить то ли друг семьи, то ли дальний родственник Лесты, а значит, есть надежда, что долго и тщательно меня мучить не будут.

От Санры толку не было. Она сама до желудочных колик боялась моего разоблачения. Буквально втолкнула меня в дверь, шепнула: «Просто делай, что скажут!» и снова бросила на произвол судьбы, затерявшись в толпе адептов.