Душа мира

Никто не производит впечатление большего лодыря, чем этот напряженно работающий молодой человек. Сколько я его помню, он всегда сидит и курит. Он очень много думает, но разве можно сказать, о чем он думает. У начальства Эрик не в большом почете. Руководство любит видеть сотрудников с озабоченными лицами суетящихся возле новейшей аппаратуры. Много точек, много-кривых - налицо исследовательская работа.

- Получать тысячи точек, добывать кривые, коллекционировать зависимости могут только творческие недоноски, - поправляя свои доисторические очки. говорит Эрик. - Нужно получить одну точку, одну кривую, но... самую главную. Надо не исследовать, а изобретать, не анализировать, а синтезировать.

У него программа минимакс: минимум анализов, максимум синтеза...

У меня создавалось впечатление, что Эрик ежеминутно вылезает из собственной кожи. Он все время пытается взлететь ввысь, и это стремление нас роднит. Мне тоже хочется поднять себя за водимы куда-нибудь повыше.

- Проклятье ситуации заключается в том, что я не знаю и не понимаю, как это произошло, - ответил Эрик.

- Что ты с ней делал?

- Ничего. Она стоит там, где стояла. Посмотри сам.

Я посмотрел. Биотоза выросла раз в пять. Теперь в аквариуме плавал цветок диаметром в сорок сантиметров. Цвет ее немного изменился, на лепестках появились бледно-розовые разводы.

- Но все же?

- Вот я и думаю. Почему? Вчера она была такой же, как всегда. Сегодня утром, когда я пришел на работу, я тоже не заметил никаких изменений. Я ее не трогал и ничего с ней не делал. Вот только перед семинаром я переставил аквариум со стола на верхнюю полку: Николаю Николаевичу нужно было разложить на столе свои экспонаты. После семинара я пошел обедать, а когда возвратился и начал снимать аквариум с полки, увидел, что биотоза выросла. Я позвонил тебе. Вот и все.

Я посмотрел на стол и на полку. Аквариум совершил путешествие на высоту около семидесяти сантиметров. Биотозу подняли и опустили, а она взяла и выросла. Глупость какая-то.

Мы с туповатым недоумением рассматривали цветок.

- Вот свинья! - рассмеялся Эрик. - Что ты с ней поделаешь? Какие-то загадки.

- У тебя нет здесь поблизости каких-либо излучений радиоактивных веществ? - спросил я.

- Что ты! Одни стекляшки...

- Непонятно...

- Можно? - в комнату вошел лаборант Николая Николаевича. Звали его не то Олег, не то Игорь.

- Эрик, мы позабыли у тебя один демонстрационный образец, Николай Николаевич только сейчас хватился, - сказал он.

- Да, да, вот он, - Эрик протянул юноше ампулу с заспиртованной головой лягушки.

Тот взял, посмотрел на нас и улыбнулся.

- Что, своим аленьким цветочком любуетесь? Красивый он у вас и светится здорово!

- Где ты видишь, что он светится? - удивился Эрик. - Он не светится.

Парень заглянул в аквариум.

- Да, странно, совсем не светится, - он покачал головой, - а на семинаре светился. Да еще как!

Мы насторожились.

- Ты, Эрик, видел? - спросил я.

- Нет, я сидел спиной к биотозе.

- А что ты видел, Игорь?

- Олег.

- Прости, Олег.

- Как же, я отлично помню, что цветок светился, словно в него вставили лампочку. На семинаре было много народу, в эту комнату человек сорок набилось, мне сесть было некуда, и я забрался сюда. Сверху мне отлично был виден аквариум с вашим цветком. Он приходился как раз на уровне головы Николая Николаевича. Я обратил внимание, что он сияет и переливается. Я еще подумал, что красивый цветок ребята вырастили, зря их ругают...

- Спасибо. А ты не заметил, что с ним происходило? Светился, и только? А не увеличивался ли он, не шевелился?

- Не-ет, - протянул Олег, - чего не видел, того не видел. Да я, признаться, сразу отвлекся. Больно интересно Николай Николаевич про свои опыты рассказывал.

- Так. Ну ладно, Игорь, - сказал Эрик.

- Олег.

- Прости,, Олег. Ты нам рассказал интересные вещи. Спасибо!

- Может, образцы Николая Николаевича?.. - неуверенно начал я после ухода Олеся.

- Сейчас! - Эрик сорвался с места и выскочил из комнаты. Через десять минут он приволок груду ампул, банок и коробочек.

- Здесь все! - выдохнул он. Как одержимые хватали мы экспонаты и подносили их к биотозе. Никакого эффекта... Тогда мы свалили все образцы возле аквариума и с отчаянием уставились на проклятый цветок. Ни свечения, ни движения.

- К черту! - заорал Эрик. - Пошли отсюда. А нужно думать, думать и еще раз думать.

Мы отправились гулять. В молчании бродили мы по улицам Москвы.

- Самое приятное - попасть на улицу, где никогда еще не был. Тогда сам себе становишься незнакомым, - говорил Эрик,

- При условии, что улица непохожа на те, где ты уже был. Слушай, Эрик, пойдем к одной моей хорошей знакомой. Она, кстати, меня приглашала.

Примерно через месяц у меня состоялся разговор с Эриком по видеофону:

- Ну, как дела?

- Я ее облучал всеми видами излучений. Были испробованы ультрафиолетовая часть солнечного спектра, инфракрасные лучи, рентген, альфа-, бета- и гамма-лучи, радиоволны по всему диапазону и так далее...

- И что же?

- Никаких изменений, а при жесткой обработке биотоза просто скисла.

Лицо Эрика было длинным и печальным.