— Как? — Мар будто действительно заинтересовался.
— Я думала, ты мне расскажешь, — попросила я.
Мар молчал. Медленно, но верно понимал, к чему я клоню. Не могла понять по нему, что он думает, но в уголках его глаз заблестело что-то неестественное для такого, как он.
— Мы с тобой уже давно не в тех отношениях, чтобы темнить, — заметил он настолько непроницаемо, мне показалось, словно он сомкнул железные двери, толщиной метр каждая. — Можешь сказать мне напрямую.
— А что сказать? — Я всё еще давила на простодушие, избегая его излюбленных игр. Но и Мар не играл. Подстраивался. Он это умел. Смотрел на меня просто, его синие глаза бурлили предположениями. Слишком много вариантов, если задуматься. Не понимал меня? Было бы здорово. — Выводы напрашиваются сами собой.
— Скажи это, Айрис, — попросил он, будто испытывая особенное удовольствие от того, что я собиралась ему сообщить.
Причинить боль.
— Во Дворце у тебя есть шпионы, но мы ведь не знаем о них. В прошлый раз ты бросил меня на растерзание двуликого. В этот раз ты меня почти убил.
Глава 15
Глава 15
Мар продолжал смотреть на меня неопределенно. Не могу сказать, что он что-то скрывал, просто слушал. Ну, раз ты слушаешь…
— Ты с ней в сговоре? — Потребовала я. — Чем она тебя взяла? Подкупила? Я думала, ты выше этого. Может и Темная гильдия. Но ты же всегда был умен.
Я замолчала, потому что злость начинала подниматься из глубины. Глаза Мара казались такими большими, не упускавшими ни черточки откровений на моём лице. Мне от этого было некомфортно, но я пыталась успокоиться и не просила его ни о чем.
— Значит, вот что ты обо мне думаешь, — заключил он, снова этим тоном закрытых наглухо стальных дверей.
Он сидел так близко, но был так далеко. Это морозило похлеще лютой стужи.
— Разве ты не станешь оправдываться? — Горько ухмыльнулась я. — Заявлять, что я не права…
Мар вдруг резко поднялся, меня это напугало, но в глазах почему-то встали слезы. Я смотрела на него испуганно, он это видел. Но не собирался извиняться. Просто смотрел.
— Что я теперь должна тебе? — С каким-то отчаянием бросила ему. — Мою жизнь? Следующую? Что ты потребуешь от меня взамен? Что я теперь должна для тебя сделать, чтобы ты, наконец, успокоился?
Его глаза полыхнули, ком застрял у меня в горле, мне пришлось часто-часто заморгать, чтобы слезы не сорвались с моих глаз. Почему так сильно хотелось плакать?
— Делай, что хочешь, — бросил он, словно снежинки в метель хлестнули мне в самую душу.
А затем он развернулся и ушел, негромко хлопнув дверью.
Я откинула голову назад и дышала. Тяжело, глубоко, будто бежала долго и без остановки несколько дней подряд. Мы почти не разговаривали, но эта… беседа истощила меня похлеще, чем моё состояние. Вскоре я снова уснула…
Очнулась утром. Снова пришла Лекарша. В этот раз она смотрела на меня напряженно, но я поняла одно: хватит.
— Нет, — когда она протянула мне эликсир, отмахнулась я.
— Что? — Лекарша не поняла моего выпада, удивленно вскинула брови.
— Я больше ничего не получу от него. Уже достаточно.
— Госпожа…
— Хватит меня так называть! — Разозлилась я и тут же осеклась. — Простите. Но зачем Вы так меня называете?
Ариадна стиснула губы, будто ей запретили отвечать, и это разозлило меня еще больше.
— Уходите.
— Но без лекарств…
— Что? — Перебила я. — Я умру? Отлично. Платить по счетам не надо будет.
— Гос… — она осеклась, — послушайте (она присела на стул рядом с кроватью, а я сделала глубокий вздох), мне неизвестно, что между вами произошло. Однако Хозяин дома сказал мне, чтобы я с особой тщательностью относилась к Вашему выздоровлению.
Я жестко ухмыльнулась.
— Ну, конечно, — выплюнула я. — Что еще он мог сказать?
Лекарша подождала немного, будто хотела, чтобы я образумилась. Но я лишь смотрела в сторону, отворачиваясь. Ариадна была умной женщиной, поэтому не сдалась:
— Что бы между вами ни произошло, для Вас главное поправить здоровье, разве Вы так не считаете?
— И быть ему должной за это? — От злости стиснула зубы.
— Почему Вы упрямитесь? Даже если Вы обижены на него, не стоит забывать, что только здоровая Вы для себя сможете сделать всё и даже больше.
— Он со мной это сделал, — бросила я неосторожно.