Душа императора

Женщина остановилась в дверном проёме, и охранники без возражений покинули комнату, так как им на смену пришёл капитан Зу.

— А ты хорошо потрудилась, — заметила Фрава.

Шай приподняла голову. Арбитр говорила об улучшениях в комнате, а никак не об основной работе. Буквально на днях Шай трансформировала пол, что не составило большого труда. По документам всё легко можно было найти: кто строил, из какого камня, откуда и когда тот был завезён…

— Вам нравится? — спросила Шай. — Думаю, мрамор хорошо сочетается с камином.

Фрава повернулась и удивленно моргнула.

— Камин? Откуда… Мне кажется, или комната стала больше?

— Тут за стенкой есть небольшая кладовка, ею никто не пользовался, — пробормотала Шай, опуская взгляд обратно в книгу. — А перегородка между помещениями возведена не так давно, может, пару лет назад. Я слегка переписала происходившее, будто мою комнату сделали немного больше и оснастили камином.

Фрава была ошеломлена.

— Я даже не знаю… — она снова надела привычную маску строгости. — Откуда столько легкомыслия, Воссоздатель? Ты здесь не дворец реконструируешь, а возвращаешь императора к жизни.

— Работа с камнями души меня успокаивает. Да и трудиться приятнее в хорошей просторной обстановке, а не в жалком чулане. Будет вам душа императора в срок, Фрава.

Арбитр прошлась по комнате, внимательно изучая рабочий стол Шай.

— То есть работу над камнем души императора ты уже начала?

— И не над одним. Процесс, как вы понимаете, не из легких. Я проверила на Гаотоне уже более сотни штампов…

— Арбитре Гаотоне.

— …на старике. И каждая такая печать лишь малый кусочек общей картины. После того, как у меня будут все работающие фрагменты, необходимо сделать более миниатюрную гравировку, а это кропотливая работа. В итоге одна печать вместит около дюжины проверенных штампов.

— Как так? Ведь ты утверждаешь, что испробовала уже больше сотни, а в финальную версию пойдет лишь двенадцать?

Шай засмеялась.

— Двенадцать? На душу человека? Это несерьезно. Финальную печать, ту, что придется ставить каждое утро, — как ключ или краеугольный камень: только её нужно использовать на коже императора, а она, в свою очередь, активирует целую сеть из сотен остальных штампов.

Шай отошла, доставая книгу с записями и набросками окончательных печатей.

— Данные символы необходимо нанести на металлическую пластинку, а затем связать с итоговой печатью-ключом. И эту пластинку император должен будет всегда носить при себе.

— Ему еще какую-то пластинку придется таскать? — Фрава нахмурилась, — и печать каждое утро ставить? Мне одной кажется, что в таких условиях вести нормальный образ жизни несколько затруднительно?

— Я полагаю, — парировала Шай, — что пост императора уже сам по себе затрудняет вести нормальный образ жизни. У вас всё получится. Такую вещь вполне можно сделать в виде украшения, вроде медальона или браслета на руку — с квадратными сегментами. Посмотрите на мои знаки души, они точно также устроены: в коробочке под каждым из них лежат пластинки.

Тут Шай слегка замялась.

— Как я уже говорила, ничего подобного мне раньше делать не приходилось; никто этого не делал. Но есть шанс… и можно сказать, довольно большой… что через некоторое время мозг императора впитает эту информацию. Это как… как если бы ты год за годом отпечатывал одно и то же изображение на стопке бумаги, то в конце концов рисунок проявится и на нижних листах. Возможно, через несколько лет ставить печать и вовсе не понадобится.

— И всё равно я считаю это возмутительным.

— Хуже, чем быть мертвым? — спросила Шай.

Фрава оперлась рукой на книгу с заметками и неоконченными эскизами Шай. Потом взяла её.

— Я прикажу писцам скопировать это.

Шай встала.

— Она нужна мне.

— Уверена, что нужна, — согласилась Фрава. — Именно поэтому её на всякий случай и нужно скопировать.

— Копирование займёт слишком много времени.

— Я верну её через день, — бросила Фрава, удаляясь.

Шай было кинулась к ней, но капитан Зу, наполовину вытащив меч из ножен, выступил вперёд.

Фрава обернулась.

— Ну что вы, капитан? Не стоит. Воссоздатель всего лишь защищает свою работу. Это хорошо. Значит, она старалась.

Взгляды Шай и Зу пересеклись. «Он хочет моей смерти. Плохо». Она уже поняла, что он из себя представляет. Охрана дворца была задачей Зу, невыполненной из-за кражи Шай. И то, что она попалась, заслуга не капитана, а имперского шута. Зу чувствовал себя неуверенно из-за неудачи, поэтому хотел в отместку убить Шай.

Она отвела глаза. Как бы её это ни раздражало, нужно выглядеть покорной.

— Будьте осторожны, — предупредила она Фраву. — И накажите им, чтобы не дай бог, не потеряли ни одной страницы.

— Я буду защищать её, как если бы… жизнь императора зависела от этого. — Фрава нашла свою шутку забавной и улыбнулась Шай. — Ты подумала над другим вопросом, который мы обсуждали?

— Да.

— И?

— Да.

Улыбка Фравы стала шире.

— Мы скоро снова поговорим.