Душа и миф. Шесть архетипов

(б) Чрезмерное розвитие Эроса. - Это никоим образом не означает, что комплекс, вызванный у дочери такой матерью, обязательно приводит к гипертрофии материнских инстинктов. Совсем наоборот, этот инстинкт может совершенно исчезнуть. Вместо этого происходит чрезмерное развитие Эроса, и это почти всегда ведет к бессознательной инцестуальной связи с отцом[397]. Усиленный Эрос придает ненормальное значение личности другого человека. Ревность к матери и желание превзойти ее становится лейтмотивом последующих действий, которые часто оказываются губительными. Для женщины этого типа становятся самоцелью романтические и сенсационные происшествия, и она интересуется женатыми мужчинами не столько ради них самих, сколько из-за их женатого положения и, следовательно, возможности разбить брак, что является единственной целью ее усилий. Когда же цель достигнута, ее интерес исчезает из-за отсутствия какого бы то ни было материнского инстинкта, и тогда приходит черед следующего[398]. Этот тип характеризуется значительной степенью бессознательности. Такие женщины поистине совершенно слепы по отношению к тому, что они делают[399], так что от происходящего не выигрывают ни они, ни их жертвы. Вряд ли стоит говорить о том, что для мужчин с пассивным Эросом этот тип представляет отличную западню для проекций анимы.

(в) Отождествление с матерью. - Если комплекс матери в женщине не приводит к сверхнормальному развитию Эроса, то он ведет к отождествлению с матерью и парализует женскую инициативу дочери. Затем имеет место сложное отражение ее личности в матери благодаря тому, что она бессознательна как к своему материнскому инстинкту, так и к Эросу. Все, что напоминает ей о материнстве, ответственности, личных взаимоотношениях и эротических потребностях, порождает чувство неуверенности и заставляет ее отступать и искать спасения, естественно, у своей матери, которая кажется дочери совершенством, для нее недостижимым. Как разновидность суперженщины, которой дочь невольно восхищается, мать пережила все то, что ее дочери только предстоит пережить. Последняя довольствуется бескорыстной преданностью своей матери, но в то же время под маской абсолютной верности и привязанности она бессознательно стремится - почти против своей воли - тиранически господствовать над матерью. Дочь ведет существование тени, словно бы она продлевает жизнь своей матери с помощью постоянного переливания крови. Это не значит, что для этих бескровных девушек закрыт путь к браку. Напротив, несмотря на их теневое существование и пассивность, они высоко ценятся на рынке брака. Во-первых, они настолько пусты, что мужчина волен вложить в них все, что ему нравится. Вдобавок они настолько бессознательны, что это бессознательное устраняет бесчисленное множество невидимых щупалец, настоящих спрутов, которые поглощают все мужские проекции и это невероятно нравится мужчинам. Вся эта женская неопределенность представляет собой вожделенное соответствие мужской решительности и целеустремленности, которая может быть полностью достигнута только, если мужчина сможет избавиться от всего сомнительного, неясного, смутного и запутанного, проецируя это на какой-либо прелестный пример женской невинности[400]. Из-за характерной для женщины пассивности и чувства достоинства, которое заставляет ее постоянно играть оскорбленную невинность, мужчина находит себя в весьма привлекательной роли: он, как настоящий рыцарь, терпеливо и с чувством превосходства мирится с известными женскими слабостями. (К счастью, он остается несведущим в отношении того, что эти недостатки состоят в основном из его собственных проекций.) Пресловутая девичья беззащитность является особо привлекательной. Девушка настолько привязана к своей матери, что приближение мужчины порождает в ней исключительно замешательство и волнение. Она так неопытна и так нуждается в помощи, что даже самый нежный ее обожатель становится отважным рыцарем, который жестоко отнимает дочь у любящей матери. Такая изумительная возможность выдать себя за парня Лотарио предоставляется не каждый день, что является сильным стимулом. Это напоминает похищение Плутоном Персефоны у безутешной Деметры. Но по воле богов он на лето должен был уступить свою жену теще. (Внимательный читатель заметит, что такие легенды случайно не возникают!)