Душа человека

Душевные чувства, испытываемые в высшей степени, влияют и на тело, запуская или замедляя физиологические процессы. В телесном выражении сильных чувств принимают участие внутренние органы: кровеносные сосуды, сердце, легкие, железы и мускулы (сморщивание лба, раскрытие глаз, улыбки), вызывающие движения мимические и пантомимические (мышцы руки, предплечья, ноги).

Так называемые духовные чувства служат для высшего познания, а именно для познания Бога и общения с Ним. Эти чувства свойственны только человеку. Человеческая душа способна интуитивно ощущать Бога, чувствовать Его присутствие. К духовным чувствам относится вера в Бога, жажда Бога, любовь к Нему. К сожалению, если сердце наше заражено грехом, то эти естественные чувства помутняются, и мы оказываемся неспособны «пользоваться» ими по назначению. Чем чище сердце, тем ярче выражена эта врожденная нам способность высшего познания. Лишь чистые сердцем, по слову Христову, могут видеть Бога (см.: Мф. 5, 8).

В средоточии всех этих чувств, свойственных нашей душе, формируется личность человека. Личность – понятие, родственное понятию «я», осознание собственного единства. Личность есть лишь у разумных существ, она является средоточием душевной жизни человека.

Когда полностью складывается душевная жизнь, тогда сердце делается регулятором добра и зла. В сердце нашем произрастают добродетели: смирение, кротость, милосердие, терпение; оно вместилище веры. Когда сердце очищается, то, подчиняясь уму, оно направляет нашу волю по пути добрых дел. В Евангелии об этом образно говорится так: Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе (Лк. 6, 45). И действительно, чистое сердце – это наше сокровище. Оно является местом пребывания нашей души, оно – храм Божий, и Дух Божий живет в нем (1 Кор. 3, 16). Поэтому больше всего нам нужно просить Бога о даровании нам этого блага: Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей (Пс. 50, 12).

Однако наше сердце – не только источник добра в нас, оно может заключать в себе и корень греха, ибо из сердца исходят злые помыслы (Мф. 15, 19). Для сердца, оскверненного грехами, тяжка мысль о Боге. Поврежденное грехом сердце не любит Бога, оно боится Его. Такое сердце старается помрачить и затмить очи ума, усиливается заглушить голос совести, громко говорящий о Боге, и нередко успевает в этом и доводит человека до безумия, недаром говорит псалмопевец: Сказал безумец в сердце своем: «нет Бога» (Пс. 13, 1).

После грехопадения первых людей первоначальная гармония человеческой души нарушилась. Сердце, это седалище всех чувств, вышло из повиновения уму. В нашем настоящем бедственном состоянии чувства главенствуют над умом и управляют им. «Сердце человеческое стало непрестанно жаждать и искать утех и наслаждений, – говорит Никодим Святогорец. – Ему следовало бы искать и находить их внутри себя, содержа и нося в себе Того, по образу Которого создан человек, самый источник всякого утешения. Но когда в падении отпали мы от Бога, себя ради, то не удержались и в себе, а ниспали в плоть и через нее вышли вовне и там начали искать себе радостей и утех. Проводниками и руководителями в сем стали наши чувства. Через них душа исходит вовне, вкушает вещи, подлежащие испытанию каждого чувства, и теми, кои услаждают сии чувства, услаждается сама и из совокупности их составляет себе круг утех и наслаждений. Порядок таким образом извратился: вместо Бога внутри сердце ищет сластей вне и ими довольствуется».

Так рождаются болезни сердца – страсти. Вот как описывает механизм их возникновения преподобный Никодим: «Каждое чувство имеет свой круг предметов, приятных и неприятных. Приятными услаждается душа и, привыкши к сему, образует в себе похотение к ним. От каждого чувства внедряется, таким образом, в душу несколько похотений, или склонностей и пристрастий, от которых рождается грех, а сделанный грех рождает смерть (Иак. 1, 15), и исполняется тогда пророческое слово: Смерть входит в наши окна (Иер. 9, 21), то есть сквозь чувства. Потому для сего должно быть непреложным законом – управлять и пользоваться чувствами, чтобы через них не возбуждались чувственные похотения».