Душа архонта

Нельзя было представить себе места печальнее… Храмы не становятся святыми сами по себе, это искренняя вера людей возносит их каменные стены так высоко, чтобы надежды и мечты смогли достать до неба. А когда люди уходят, Создатель покидает храм вместе с ними. Как давно на алтаре не зажигали свечи? Сейчас он был засыпан трухой и сухими листьями. Странница смахнула с голой плиты мусор и замерла от потрясения, увидев знакомый символ змеи и меча и надпись под ним «Отверженные да присягнут тебе». Они были сделаны совсем недавно: еще валялась вокруг каменная крошка, а светлые выбоины не успели заполниться грязью.

Отверженные да присягнут тебе! Призыв? Девиз или клятва? Надпись таила в себе чудовищную мощь и оскорбляла самого Создателя. Кто посмел выбить ее в храме?

– Я! Это сделала я!

Ее руки вспомнили шероховатую поверхность алтаря, а очертания символа архонтов были знакомы ее глазам до последней черточки. Храм ожил. Хлестко ударив по ногам, внутрь ворвался ветер. Свет померк, будто погасло солнце. Некто невидимый издевательски расхохотался. Его смех был повсюду – за спиной и под сводами, он отражался от стен и ощущался всем телом. По углам сгустился мрак и пополз к центру, заполняя пространство храма, как черный дым. Над головой девушки смыкались арки, колонны, наклонившись к куполу, давили своим весом. Жуткая надпись вспыхнула и зажглась льдисто-белым, холодным сиянием. В этих словах странница черпала силы, двигаясь вперед, пока ее сознание спало; они заставляли жить тело, требовали очнуться, были ее целью! Их писали бесчувственные, но послушные руки девушки, их шептали ее губы. Как давно она здесь, на Проклятой дороге, сколько верст прошла? Кто она?! Неведомая сила связывала страшную клятву и символ архонтов воедино!

Закрываясь рукой от сияющей надписи, странница сделала шаг назад. Она желала бы выбежать вон, но не смела. Исчез храм, заброшенная деревня и весь мир. Ее окружали сотни, тысячи существ всех рас, их объединяла смерть и клятва «отверженные да присягнут тебе». Многие лица были знакомы, но забыты; какое страстное желание владело мертвыми, протягивающими руки к живой? Заключить в объятия? Растерзать на части? Они требовали чего-то или молили? Власти, крови, пощады, правосудия?

– Я не стану никому присягать! – прошептала странница.

Над ней снова рассмеялись. Надпись на алтаре погасла. Девушка стояла одна в тихом полумраке пустого помещения. Нет, не одна! Невидимый мучитель был рядом, но ничего не требовал на этот раз. Он показывал, как из раны на ее запястье текут струйки крови; сливаясь в причудливый узор, заполняют выбоины в каменном полу храма, а силы покидают тело капля за каплей, становясь частью Проклятой дороги, уходящей в никуда. Не нужно присягать, все клятвы давно сказаны.

Это видение было самым страшным, оно лишало смысла саму жизнь, а смерть казалась благом, избавляющим от страданий. Странница не помнила, как оказалась на улице, бросилась в пожухшую траву и потеряла сознание.

***

Девушку разбудил мелодичный плеск волн. Кошмар закончился, она вернулась домой! Светило солнце, стрекотали кузнечики. Ласково поглаживая камни, чистая, как хрусталь, вода бежала мимо, а в ней отражалось бездонное небо. Игриво прыгая по валунам среди живописных горных долин, молодая речка еще не знала своей судьбы. Отправляясь в далекий путь от предгорий Эймарских скал, Амарантин блестел гребешками невысоких волн, купаясь в солнечных лучах короткого и жаркого северного лета. Совсем скоро сотни родников и речушек напитают его драгоценной влагой, и даже грозы, проливаясь дождями, отдадут дань великой реке, разлившей свои воды по территории огромного государства.

– Амарантин…

Снова имя реки. За ним скрывалось что-то очень важное, но, увы, пока непонятое. Странница открыла глаза. Она лежала навзничь на увядшей траве у самой дороги. Пахло сухо и пряно. Осенью. Черный проем храма приглашал войти внутрь, чтобы растерзать жуткими образами. Воспоминание из прошлого пришло как спасение, вырвавшее ее душу из объятий Проклятой дороги. Сколько раз можно искушать судьбу? Собравшись с силами, девушка встала и пошла прочь от заброшенного тракта. Неважно куда, лишь бы подальше!

Путь занял весь день. Развороченная глина маленьких, неправильной формы пашен указывала, что места пошли обитаемые. К несчастью, урожай крестьяне убрали, и поживиться на полях было нечем. Только к вечеру странница набрела на небольшое селение, надежно скрытое от посторонних глаз раскидистыми, заросшими лесом оврагами. Опасно показываться на глаза людям или нет, уже не имело значения: у девушки темнело в глазах от усталости, а желудок скручивало голодными спазмами, но с деньгами дварфа она могла рассчитывать на еду и ночлег.