Дурная кровь (Павел Веласкес-2)

Много лет назад офисных зданий не было, чтобы подчеркнуть всю важность работы местных чиновников, рядом с ратушей разбили роскошный парк, с десятками видов деревьев, тенистыми грунтовыми тропинками, полянками с изумрудной травой и прудом, в котором плавали утки. Рассказывали, что Сервантес, оставив пост, любил приходить сюда и сидеть на лавочке, подкармливая птиц и подрёмывая. Там же, на лавочке, он и умер от сердечного приступа, несколько часов люди проходили мимо мёртвого уже человека-легенды, не решаясь его потревожить.

Когда остальные семь зданий постепенно примкнули к ратуше, деревья спилили, сделав из бывшего парка сквер с мощёными дорожками, фонтаном и аккуратно подстриженными рядами кустов, а там, где раньше был пруд, устроили большую автостоянку. На её углу примостилась одноэтажная закусочная, в которой продавали превосходные пастелы и такос с ягнятиной, в обеденный перерыв на каменной площадке расставляли столики, за которыми офисные работники, утомлённые непосильным трудом, заедали кукурузными лепёшками тоску и пиво. Через тридцать минут к ним присоединялись муниципальные служащие, рабочий день в мэрии начинался на час позже, тогда же пообедать и проветриться выходили клерки из банка.

Офисные служащие заполняли сквер за полчаса до начала второй трети, они спешили на свои рабочие места, перехватывая у прилавка, стоящего возле закусочной, пончики и кофе. Когда поток людей иссякал, к закусочной подъезжал грузовик, выгружал полуфабрикаты, двое работников начинали раскладывать по емкостям нарезанную начинку и круги теста. Одного из них звали Хорхе, второго — Симон, они поровну владели закусочной, но почему-то посетители помнили имя только первого.

Толстый высокий мужчина средних лет, с залысинами и приветливым лицом, подошёл к высокому офисному зданию за десять минут до начала рабочего дня, поздоровался с полусонным охранником, и поднялся в лифте на последний, девятый этаж, бережно придерживая рукой кожаный портфель. Мужчина сильно хромал, и передвигался, опираясь на трость.

— Привет, Кевин, как прошли рождественские праздники? — секретарша, невысокая полноватая блондинка с огненно-красными губами, полировала ногти, сидя за стойкой.

— Отлично, Джен, уж отдохнул так отдохнул, отлично провёл время. Съездил на побережье, погрелся на песке, половил рыбу с катера, — толстяк достал из пузатого портфеля сиреневую коробочку с вдавленным логотипом, протянул девушке, — печенье от Гринвальда.

— Ты просто душка, знаешь, как понравится женщине, — Джена небрежно бросила подарок в ящик, — что с ногой?

— С лодки упал, — Кевин замахал одной рукой, изображая момент падения. — Врачи сказали, что ещё неделю, а то и две буду хромать. Что нового?

— Филис позавчера развелась, — Джена наклонилась, перешла на громкий шёпот, — и угощает всех выпивкой, похоже, она сама два дня навеселе. Шеф будет только после обеда, не раньше шести. Пойдешь с нами к Хорхе?

— Только не сегодня, после праздников что-то печень пошаливает, — мужчина скорчил страдальческую физиономию. — Посижу, поработаю, через два дня встреча с транспортниками, если запорю отчёт, шеф меня съест.

— Как знаешь, — девушка пожала плечами, и снова уткнулась в монитор. Стройные мускулистые брюнеты привлекали Джену куда больше лысых толстых зануд, но она старалась быть любезной, особенно с Кевином — тот никогда не переходил границ и вёл себя как джентльмен.

Офис постепенно заполняли сотрудники, до обеда они в основном занимались тем, что обсуждали последние праздники и особенно — Последнюю ночь. Филис достала из ящика стола бутылку виски, и крохотные стаканчики несколько раз наполнились и опустели. В три часа пятьдесят пять минут второй трети все они, кроме Кевина, которому уже успели посочувствовать, встали, и гурьбой направились к выходу. Мужчина помахал им рукой, доставая из портфеля лоток с чем-то не очень аппетитным.

Дождавшись, когда все ушли, он некоторое время сидел, обхватив крупную голову руками, словно что-то обдумывал. Потом швырнул портфель на стол и достал оттуда лоток с едой, наклонился вбок, вдвигая нижний ящик стола. На столе появилось полтора десятка свёртков, до этого лежавших в ящике, он принялся их разворачивать, доставая детали какого-то устройства. Последним был блок с пружиной на конце, к нему Кевин начал крепить остальные части неторопливыми уверенными движениями. Он управился за несколько минут, и теперь перед ним на столе лежал почти собранный карабин. Не хватало только батареи и ствола.

Батарея нашлась в лотке с едой, Кевин вытер её салфеткой и прищёлкнул к магнитным захватам, засунул то, что получилось, под пиджак, и потопал к выходу. Казалось, он хромает ещё сильнее.