Дурман

Мало ему своих проблем, он еще и о ней думает без конца, вспоминает, даже то, какая она на вкус. Какая была и какой стала. Аромат духов, кружево комбинации, завитки шелковых волос на его лице, и как целовала — жадно и самозабвенно. Он уже, признаться, и не помнил, когда целовал кого-то с таким желанием и страстью. Поцелуи — это что-то юношеское, одурманивающее, а сейчас, в его возрасте, уже не более, чем прелюдия, обязательный штрих, и только, но ее он целовал с упоением. И было этого всего месяц назад. А как будто год прошел. За этот месяц столько всего случилось: и развод отца, и его скандал с матерью, когда он приехал в Москву, а она встретила его во всеоружии, с порога заявив, что будь она на месте его жены, то не постеснялась бы и сдала старого распутника журналистам, со всеми грязными подробностями. Скандал разгорелся молниеносно, и хотя Алексей в битве не участвовал, но как примерный сын стойко продержался до конца действа, а после даже принес матери стакан воды. Она страдала, плакала, и винила во всех несчастьях отца, который к тому моменту уже спокойно попивал коньяк и слушал оперу в своем кабинете. Это еще одна странная, на взгляд Алексея, сторона их отношений: не смотря на развод тридцатилетней давности, отец всегда, приезжая, останавливался в квартире бывшей жены, а та даже комнату ему выделила под кабинет. Слишком много странностей и несуразностей в их отношениях, в которые Алексей старался не влезать. Его делом было откупиться от Клодии, а дальше родители снова начнут жить своим умом. Интересно, надолго ли.

Он следил взглядом за женой, та ходила между рядов с детской мебелью и внимательно слушала консультанта, а Алексей не понимал, что за проблема выбрать детский столик. Андрюшке два года, ему абсолютно все равно, какой стол заляпывать красками и пластилином — дубовый или из осины, темный или светлый, без рисунка или с ромбами на столешнице. Но для Светы разница существовала, потому что она от осознания серьезности выбора, даже хмурилась. Алексей в кресло сел, ладонями подлокотники обхватил, а сам за женой наблюдал. У него красивая жена, правда, красивая — высокая блондинка, с хорошей фигурой, которую даже роды не испортили. Она умела одеваться, любила за собой ухаживать и результат ее стараний, как говорится, на лицо. И Алексей ею гордился. Они вместе семь лет, их отношения выверены годами, и он даже ее любит. Прошла влюбленность, слепое обожание с ее стороны, они знают друг друга, угадывают желания и предпочтения, и даже фразы друг за друга заканчивают, а это означает только одно — на смену влюбленности пришла любовь. Они заботятся друг о друге, идут на компромиссы, когда необходимо, воспитывают ребенка, и Алексей в свою очередь уверен в мудрости своей жены. Света не вспыльчива и не безрассудна. И умеет прощать. После возвращения из Лондона он поневоле задумался о том, что бы она сделала, узнай об измене. И почему-то не верилось, что заняла бы непримиримую позицию, Света слишком прагматична для такого радикального решения. Конечно, последовал бы тяжелый разговор, с покаяниями и обещаниями, но скорее всего она предпочла бы сделать вид, что ничего не случилось. И их семья опять на грани совершенства. Оказалось, что жить на грани совершенства, не так уж и трудно. По крайней мере, от него особых усилий это не требовало, Света сама прекрасно справлялась, уже не в первый раз убеждая Алексея в том, что он не прогадал, выбрав ее в жены. Он хотел настоящую семью, дом и покоя — Света со всем этим отлично справлялась. Она даже ребенка родила не сразу после брака, все ожидала наилучшего момента. Ее мама сказала, что они должны пожить для себя, и она этим советом воспользовалась, а когда пришла очередь материнства, и к этому отнеслась очень ответственно. В общем, Алексею волноваться было не о чем, все его тылы защищены. Он чувствовал себя уверенно в статусе семейного человека, а если случались моменты, когда он уставал от своей замечательной продуманной жизни, тоже знал, как поступить и как себя развлечь. Вот только лондонское приключение немного пошатнуло веру в себя, точнее, в свое благоразумие. Как когда-то засомневался в необходимости брака, так и тут что-то дрогнуло внутри. Не хотелось отпускать Иру утром, хотелось продолжения и задержать предательское волнение души и тела.

А сейчас Ирка в Москве. Какого черта им опять помогло встретиться?

В кармане завибрировал телефон, Алексей полез за ним, побоявшись, что сын проснется, и, ответив на звонок, негромко проговорил:

— Слушаю.

— И где ты? — недовольный голос зама заставил Алексея вздохнуть. Он посмотрел на жену, затем отвернулся.

— Светка меня в магазин вытащила. На полчаса, — проговорил с нескрываемым сарказмом.

— Знаем мы эти полчаса. Езжай, давай в офис. Забыл про встречу Катаняном?

— Нет, помню. Про него разве забудешь?

Виктор Ефремов довольно хохотнул.

— Кстати, вчера дочку его в клубе встретил, она про тебя спрашивала.

Алексей брови сдвинул, на переносице даже морщина появилась.

— Старшая или младшая?

— А ты с какой «на лыжах» катался?

Он вздохнул.