Дураков здесь нет! Или приключения дракоши

Но кажется, они с дедом нашли друг друга: проснувшись в последний раз, я узрела Гаэли прямо у своего носа.

— Леди Александра, — вид у деда был радостный и торжественный, как у жениха перед брачной ночью, — Орро — это талант!

— Отлично. Вы разбудили меня, чтобы это сказать?

— Нет. — Глаза деда блестели, как у фаната Геннадия Малахова при виде пучка сельдерея. — Я не могу упустить такое! Одним словом, будете поручителем? Я должен его усыновить!

Сегодня на небесах что, день усыновления объявили?

— Ррош.

— Хиран.

Два одинаковых огненно-алых дракона — отличить одного от другого я бы не смогла даже с помощью микроскопа — вежливо склонили головы в знак приветствия. Третий улыбнулся:

— Аррк, — и принюхался к кипящему на огне овощному супчику. — Сюда бы крапчатки. А?

Трое. Это все, кого мы смогли «разморозить». Тащить с собой малышей мы были не в состоянии, а старшие, похоже, находились в прямом родстве с магами. В том смысле, что хлебом не корми, дай кому-то помочь. Поэтому к концу заточения в убежище старшие ребята, отдававшие большую часть еды малышам, уже еле крыльями шевелили. А кое-кого «заморозили» еще и раненым. Если их сейчас воскрешать, то надо сразу лечить, а как? Более-менее были в порядке только Орро и эти трое, тоже младшие Проницающие. Они как-то умели преобразовывать энергию, обходиться малым и пострадали от вынужденной диеты меньше других.

— Орро уже ввел нас в курс дела. Вам нужна наша помощь.

— Мы готовы.

Точно с магами в родстве! И усыновлять не надо, они и так живут, чтоб помогать. Готовы они! Самих ветром шатает. И попробуй что-то скажи. Может, эта помощь — единственное, что у них осталось в спятившем мире.

— Идет, — вздохнула я. — Задание первое — попробовать суп и сказать, как на вкус.

— Но…

— Скорей окрепнете — скорей полетим. Скорей полетим — скорей поможем. Уважаемый Гаэли! Гаэ-ли-и! Если вы по-прежнему будете вот так зависать, до усыновления не доживете — помрете с голодухи. Марш на обед!

Глава 3 В ПУТИ

Благословляю вас в дорогу.
Вослед врагам всегда найдутся и друзья.
Деритесь там, где это можно, слава богу,
и уж, конечно, там деритесь, где нельзя.

(Из песни к фильму «Д'Артаньян и три мушкетера»)

— А-а-апчхи!

— Осторожней! Александра, строй держи!

— Я здараюсь. А-аап…

— Берегись!

О господи, ненавижу аллергию!

Думаете, у драконов не бывает аллергии? Я обязательно расскажу вам, как вы ошибаетесь, но попозже. А-а-апчхи! Опять выбилась из ряда.

Мы летели над лесом отработанным строем. Впереди Рэй и один из магов-подростков. Дальше Шиарри с Маринкой, я с внеплановой дочкой и в хвосте — остальные маги. Такая расстановка позволяла полностью закрыть маленький отряд от нападений аррохи.

То есть помогла бы, если бы сегодня утром мне не повезло вписаться в какой-то куст с крупными желтыми метелками. Запах мне сначала даже понравился, однако уже через пять минут скрутило в приступе. Я расчихалась так, будто сунула морду в корыто с молотым перцем. И с пухом. И с… апчхи! Ох…

Даже в глазах потемнело. Да когда же это кончится? Летевший впереди Шиарри сбился с ритма — кажется, я его чуть не зацепила пламенем. Черт. Черт, черт и черт. Надо ниже…

— Александра! Александра, берегись!

— Апчхи!

— Золотая, осторожно! Аррохи! Аррохиииии!

Что?! Кто?

— Держись! Санни, вправо посмотри, вправо-о!

Но я уже и сама видела прозрачно-призрачную тварь, плавно-хищно-неотвратимо скользнувшую к моей голове…

Аррохи. Ар… апчхи!

Ураганный чих чуть не заставил меня кувыркнуться прямо в воздухе, в груди уже все болело, и я еле проморгалась, спешно набирая воздуха, ища хищную тварюгу…

Стоп. А где тварюга?

— Как это вышло? Все, что получалось у нас и у Лучей, — отогнать Поедателя. А вы смогли его уничтожить. Как?

Я возвела глаза к облакам. Опять двадцать пять.

— Понятия не имею.

— Мамочка — герой! — радовалась Маринка. — Слышишь, Шиарри?

— Ага.

— Но это немыслимо!

— Леди Александра создана для того, чтобы творить немыслимое, — любезно просветил старикан.

О? Спасибо, Гаэли.

— Но как она это сделала? Если мы сможем уничтожать аррохи, если вам удастся… — Ррош в волнении складывал-разворачивал гребень. — Если…

Он замолк. То ли прикидывая, как все это вышло, то ли еще о чем. А на мне скрестились взгляды всех товарищей по полету.

Через пятнадцать минут я проклинала и аррохи, и его стремление откинуть копыта именно сейчас, и любознательность ученых голов в количестве (мать моя!) шести штук сразу. Твою магию, это было невыносимо.