Дуракам всегда везёт

Днём они пошли в городское управление милиции, написали заявление, дежурный офицер занёс его номер и упоминание – от кого бумага – в толстый журнал, и разрешил идти домой.

– Как понадобитесь, повестку пришлём, – пояснил он.

– А найдёте бандитов? – спросила Лариса недоверчиво. – Их в Зарайске каждый пятый. Я так считаю.

– Даже если каждый первый, всё одно – найдём, – офицер аккуратно поправил фуражку и одёрнул китель. – Полная тюрьма-крытка и зона «четвёрка» забита до отказа. Кто их туда определил? Пожарники? Нет, женщина. Мы!

Он довольно улыбнулся и взял под козырёк.

– Честь имею. Можете не сомневаться, поймаем гадёнышей. Недельку подождите.

Комлевы ушли домой и через день вообще забыли о новогоднем злоключении. Ой, нет, помнили, конечно, но вслух о нём не говорили. И из соседей никто не знал. Вот что хорошо. А то бы носилось по округе звоном тёткиных истеричных голосов сильно искаженное при пересказах событие. И точно имело бы очень жуткие подробности, каких и в помине не было.

Третьего января начальник отдела борьбы с бандитизмом подполковник Онищенко вызвал к себе молодёжь. Трёх лейтенантов, только десять месяцев назад выпущенных с годичных курсов подготовки офицерского состава МВД. Тихонова вызвал, Габриладзе и Маловича.

– Тут гоп-стоп несложный образовался под утро первого января, -ходил начальник отдела перед строем из трёх лейтенантов. – С праздника муж с женой домой шли от друзей. Забрали у них рыжьё в шести экземплярах. Две серьги с рубином. Медальоны на золотых цепочках и хорошие часы «Победа» у обоих тиснули, два экземпляра в серебряных браслетах. Ну и по мелочи: шапку ондатровую, накидку дорогую шифоновую. Втроём это дело раскручивать – стыдоба. Один легко справится. Кто?

– Я! – сказали все трое, делая шаг вперёд.

– Малович, ты дело в суд сдал по ограблению пивного ларька?

– Ивашкин с Марченко уже по шесть лет «общего» получили. В СИЗО пока оба, в зону не этапировали ещё, – сдал рапорт Малович.

– Ну, Александр Павлович, тогда ты этот разбой бери! – подполковник Онищенко мельком глянул на остальных. – Вы тоже без дела сидеть не будете. Тридцать первого вечером таксисту дали по башке возле моста, забрали тысячу семьсот рублей. Материалы, показания таксиста, в канцелярии. Изучайте и вперёд. Вольно всем. Малович, останься.

– Надо ждать звонков от скупщиков, – поднял указательный палец Онищенко. – От известных им и нам больших барыг с репутацией. Их тут семь человек по городу. Им всё несут. Мы их всех давно знаем, собирали у себя пару раз. А сегодня вызвали именно по этому эпизоду всех и сказали хорошие слова. Обрадовали. Онищенко улыбнулся

– Жить мы вам дадим. Но в обмен на добрые дела. Чтобы вы дальше своё имели, дружите с нами. Чтобы на вас урки не подумали, будто вы их нам сдаёте, говорите жиганам, что по вещицам этим ориентировка от нас пришла. И чтобы они пока грабленное не скидывали в продажу, а сховали чтоб до безопасных времён. Через десять дней, скажете, мусора дело это, не очень борзое, спишут как «висяк». Тогда, мол, принесёте. А сейчас, скажете каждый, кому барахло принесут: если я возьму, то хомут нам всем. Раз ориентировка есть – они, мусорята, у меня пастись будут кажен день. Если повяжут меня, мол, то я один «паровозом» не пойду. Вас возьму с собой. Так барыги им скажут. Как мы научили. Им же за скупку преступно добытого сидеть не в масть. Уловил, Саша? А потом они «постучат» нам – кто приносил. Не сами же грабители понесут. Шестерки. Начнём с них. Ну, а потом по цепочке и отловим всех троих главных. Мысль понятна?

– Так точно! – щелкнул каблуками Александр Павлович. – Разрешите выполнять?

– Разрешаю. Но не суетись. Через десяток дней отлежится товар и понесут его к барыгам. По опыту знаю. «Стучать» они будут мне. Я тебя вызову. Свободен.