Дурь как Мана. Путь Наркомана

– Своих денег мало?

– Нужно было больше.

В ожидании меня, она рассыпала по столу соль и сейчас вернулась к рисованию на ней. Повинуясь ногтю её указательного пальца, на просыпанной соли появлялись черточки и овалы, которые складывались в лица.

– Чё у меня или Ольки не попросила?

– Да какая разница, Бос? Это уже неважно.

– Ну и чего не поделили? Вернуть потребовал?

– Угу. Он, дебил, взял их из общака.

Я от неожиданности привстал.

– У арзамасских?

Помните Арзамасскую рощу, мимо которой мы пролетали с Губером, сваливая от ментов? Так вот район вокруг рощи уже пятьсот лет (по их словам) держала одна странноёбнутая банда. Странноёбнутая – потому что дела на своём районе они вели своеобразно. Во-первых, помимо обычных понятий, у них были свои собственные правила поведения, чести и воспитания. Матери и отцы – приближенные банды, сами готовили своих сыновей и дочерей для вступления в группировку. Я не знаю, где они этому нахватались, но они сами утверждают, что сохранили традиции предков, живших в этих местах со средних веков. Они гордились тем, что воспитывают воинов.

Достигая восемнадцатилетнего возраста, дети переставали быть детьми и вступали в ряды банды. На деле, естественно, они бегали по темам уже лет с четырнадцати, но в восемнадцать закатывалась большая вечеринка, где их официально принимали в Арзамасскую группировку и вручали закрепленный за ними клинок. Зазубрины и форма лезвия на каждом клинке были уникальными и никогда не повторялись. Свежепринятый член торжественно отпечатывал клинок в их странноёбнутом храме, находящемся где-то на территории Арзамасской рощи, и шёл дальше творить свои странные и ёбнутые дела.

Сектанты какие-то, короче.

Кира кивнула, подтвердив, что именно к Арзамасскому общаку прикоснулся Козырь.

– Он совсем ебанутый, что ли?

– Любовь зла, – пожала она плечами и грустно улыбнулась. – Угодить и помочь мне хотел.

Я закинул ладони за голову. Вот вляпалась Кира.

– Ну, как ты понял, его кореша учуяли, что кто-то что-то где-то крысанул. Не получилось у Козыря чисто всё обстряпать. Сегодня он потребовал вернуть деньги назад. Я сказала ему, что их уже нет, ну и понеслась.

– Куда ты их дела? – спросил я прямо.

Она повозилась с солью несколько секунд, прежде чем ответить.

– Мои младшие товарищи выпустились. Ты бы знал, Бос, как херово наконец-то освобождаться из этого места только, чтобы оказаться в комнатке в тухлой общаге с полнейшим ощущением, что теперь-то ты точно никому нахуй не нужен. Даже государство от тебя отделалось. Я обратилась к Ольке, чтобы она помогла получить им квартиры, как мне, но возникли какие-то сложности. Получилось вытащить только одну хатку. Я решила запустить свои кровные на оставшиеся хоромы, ну и, естественно, этого было недостаточно. Я и заняла остаток у Козыря. Думала, что у него есть свои, а он, дурак, полез в общак.

– Ебанутый, – подтвердил я. – Сколько он взял?

– Пятьдесят.

Я закатил глаза к потолку.

– И чё хочет? Чтобы ты их ему высрала?

– Сказал, я должна привезти их ему в воскресенье, иначе порешают и его, и меня. Обо мне он, само собой, не умолчит, и арзамасские придут забрать своё. А ты знаешь, как они это делают.

Я машинально достал пачку сигарет, чтобы вытянуть косяк, но вспомнил, что мы сидим в «Лютике». Заведение придерживалось некурящей политики в силу не очень просторного помещения. Обижать администратора и владельцев мне не хотелось, и я убрал пачку. Пусть и в тусклых красках, но остатки кокоса в крови начали подсказывать мне план и без догона в лице МарьИванны.

– Он тусит по субботам или пятницам? – спросил я.

Сегодня был четверг.

– По пятницам, – сказала Кира. – Но я сомневаюсь, что он на фоне всех проблем попрётся в клуб.

– Точно попрётся, – не согласился я. – Я наблюдал за ним. Такие, как он, только так и умеют с нервами бороться. Да я сам такой.

– Нет, – настаивала Кира. – Он неглупый парень, и не станет тратить время, а будет искать запасной план на случай, если я не принесу ему бабки. Будет искать их в другом месте.

– Нет, – стоял я на своём. – Где он их найдёт без палева? Арзамасские сразу заметят перемену течений. Доставая где-то деньги, раскручивая какую-то тему, он этим только подтвердит, что действительно взял бабки и смолчал, а теперь жопу рвёт, чтобы их вернуть. Да, он неглупый и именно поэтому он не станет рисковать. Ты для него тоже рисковый вариант, но он надеется, что твой страх перевесит, плюс всё та же любовь пудрит ему мозги и заставляет в тебя верить. Он же так и не в курсах про твои связи и кто ты на самом деле?

Мы с ней немного поспорили. Я не мог рассказать ей о силе Дури, поэтому мои суждения казались ей сплошными догадками. Но я знал, что ей просто мешает пелена волнения. Как только она прорвётся сквозь неё, то увидит, что я прав, потому что она и сама хорошо читает людей, тем более мужика, с которым живёт.

В конце концов она решила мне довериться. Как обычно, ничего нового.