Думер

— Так это, получается, у тебя и шмотья другого нет, — кисло посмотрел на меня Тоха. — Вот и выглядишь как обсос. Даже «гадов» нет!

— Гадов?

— Говнодавов, — отмахнулся он и переглянулся с братьями. — Надо проставиться.

— В «Костыль»? — спросил Мазя.

— В «Костыль», — утвердительно ответили ему братья.

Вскоре мы уже шли в следующую точку дислокации, которой оказался магазин «Кастл-рок» все на том же Лиговском. Хотя магазином он остался в моей родной реальности — здесь это было нечто большее. Пересекая длинную арку, ты словно попадал в другой мир.

Место неформалов. Все стены были разрисованы. Даже сейчас, ранним утром, здесь ошивались какие-то школьники и люди постарше. В основном — в рокерских майках и жилетках. Мусорные контейнеры были переполнены стеклянными бутылками — и можно не сомневаться, что все это было выпито вчера, край сегодня ночью.

— По вечерам тут такие тусовки! — воодушевленно сказал Мазя.

Сам «Костыль» находился под землей и совмещал в себе культовый рокерский магазин и кабак. Футболки, косухи, плащи, гитары… И отдельно кассеты и диски с музыкой. А вот это и правда интересно.

— Девушка, а у вас «Наутилусы» есть? — спросил я у продавщицы, разглядывая ассортимент.

— Нет, — быстро ответила она. — Не припоминаю. Но вы заходите еще, может появятся.

Братья Тунгусовы принялись подбирать мне берцовую обувь. Не просто искали под мой размер ноги — стоило мне обуться, как они начинали прыгать на носке ботинка, проверяя, действительно ли в нем есть металлические вставки.

— Ты никогда не носил «гады», — говорил Тоха, — если не понимаешь, как можно надевать один ботинок десять минут!

— Или если не понимаешь, почему металлисты делают вид, что ничего не заметили, когда им наступили на ноги, — добавил Булк.

— Доооо! — хором засмеялись братья.

Через полчаса примерок и споров на мне были новомодные «гады» (на самом деле, конечно же, чертовски старомодные). Отказываться от подарка не стал — во-первых, ботинки были в самом деле прочные. Погода в любое время может измениться, а в этих и дождь нипочем, и не замерзну.

Затем Тунгусовы раскритиковали мои рваные и грязные родные джинсы-джоггеры.

— Дизайн у них, конечно, новомодный, — прокомментировал Мазя. — Только вот порваны так, что скоро с голым задом будешь ходить.

— «Мальвины» возьмем!

Так на мне появились обычные синие джинсы, ничем на мой взгляд непримечательные. Но Тунгусовым было виднее.

— Предлагаю на этом считать наш должок закрытым, — деловито произнес Тоха, когда мы выходили из «Костыля». — Ты на нас не дуешься?

Мой взгляд упал на барную стойку, за которой продавался отнюдь не только алкоголь.

— Ну, если вы еще угостите меня стаканчиком чего-нибудь не спиртного…

Тоха попросил налить всем квас, и мы вышли из «Костыля» наверх. Мазя тут же пошел рассматривать местные граффити, Булк закурил.

— Спасибо, — сказал я Тохе, осматривая свой вид. — На самом деле даже хорошо, что я вас встретил. Ну или вы меня. Благодаря вам узнал, что ни черта не умею управлять своим даром.

— Это дело временное. У тебя, наверное, недавно Инициация случилась. Скоро все распробуешь, не переживай. Можем как-нибудь потренироваться вместе. На медведевских!

— Тогда если я вдруг решу прижучить медведевских, вы в деле?

— Без вопросов! Мы как раз снарягой обзаведемся, стволы поищем, и будем готовы.

Самое время было прощаться. С ребятами, конечно, весело, но пора бы уже часы забрать. И я бы уже двинул в путь, если бы не мальчишки цыганского вида, в миг окружившие нас.

— Дядь, отсыпь на хлеб, — обратился один из них к Тохе.

И все бы ничего, но детям было лет восемь-десять. И почти у каждого в руках была сигарета…

Зрелище было настолько вопиющим, что поначалу я даже принял сигареты за игрушечные. Но нет: мелкотня их курила, не стесняясь.

— Ну-ка свалил, малой, — шуганул его Тоха.

— А те че, на хлеб жалко? — не отступил цыганенок.

— А ты не шеперься, — рявкнул на него Булк. — Считаю до двух, чтобы вас тут не было.

— Бичи! — фыркнул мальчуган, дыхнув куревом.

— Нюх потерял, засранец? — Булк резво схватил его за шиворот, а затем дал смачный подзатыльник. — Кому еще всыпать, мелюзга?

В ответ мальчуган матерно выругался, и Булк врезал ему повторно — сильнее.

— Сука, отпусти! — заорал цыганенок, и его дружки вцепились в руку Булка, дабы тот отпустил. Он бы удовольствием всыпал и им, но вторая рука была занята стаканчиком кваса.

Вмешался Тоха, пнув одного из мальчуганов под зад. Те отбежали.

— Эу! — донесся до нас крик одной из компаний ровесников, что ошивались неподалеку. — Вы че Мухти трогаете?!

И двинулись к нам.

— Мазя, — тут же позвал Тоха бродившего вдоль стен брата, и тот двинул к нам.

Малышня тут же спряталась за спины подошедших парней. Выглядели они пестро, у одного даже панковский гребень торчал, у других были заметны тату, наколки, цепи.

— Вам Мухти кем приходится, чтобы на него беспределить? — спросил коротко обритый парень, сплевывая нам под ноги. — Вы вообще под кем ходите?

— А кто спрашивает? — гордо выпучился на него Тоха, делая шаг вперед. На его лице ни морщинки не дрогнуло.