Думер

Третий этаж разительно отличался от двух предыдущих. Он делился на отдельные казино-зоны — от персональных автоматов с ручкой до карточных вип-залов и баров. Мы знали, куда шли, и знали, что делать. Атлас предпочёл бы, чтобы мы провернули всё тихо, но сложно устоять от соблазна…

Да и нет нужды.

Мы одновременно накинули на лица чёрные маски. Я достал «Ингрэм» и «Тек-9», Тунгусовы были с пистолетами. Пора.

Тоха, как самый инициативный, заорал:

— Руки за головы, всем лежать!

С этими словами мы быстрым шагом шли по просторному залу казино. Булк выстрелил в двух охранников, которые почему-то вместо того, чтобы нас останавливать, попытались убежать в соседний зал.

Кто-то из игравших в карты выхватил пистолет — и получил пулю от Тохи, который после этого заорал ещё сильнее:

— Кто жить хочет — спускается вниз по лестнице прямо сейчас. Ну!

Несколько людей, в основном пожилых или официантов, с трясущимися руками последовали на выход. В это же время другие, напротив, полезли за оружием.

Больше мы ни с кем не церемонились, не искали компромиссов. Медведевская братва здесь была в изобилии — её-то мы и атаковали. Когда я увидел, что за крупным покерным столом сразу несколько братков полезли в карманы и за пояса, я активировал «нечто», чем перевернул стол и всех сидельцев. И это подействовало сразу на многих: с одарёнными стреляться, как ни странно, желающих было меньше. За Тунгусовыми я не заметил использования каких-то особых возможностей дара, но зато они двигались достаточно быстро — быстрее, чем это под силу не-одарённому, — а их удары и увороты были выше всяких похвал. Иными словами, мы справлялись.

Спешащих к выходу людей оказалось не так и много. Уже спустя минуту желающие уйти спустились, а вот желающих пострелять только прибавлялось. Я пригнулся за столом, который недавно опрокинул, Тунгусовы разбежались по соседним углам и автоматам. Пошла перестрелка.

Грохотало сразу всюду — пули мерцали, рикошетили от стен, били посуду.

Осознав, что из «Тек-9» не очень-то удобно стрелять одной рукой, я полностью переключился на «Ингрэм». Несколько бандитов пробовали отстреливаться в ответ, но это были уже жалкие попытки. Другие понимали, что против одарённых нечего и пытаться, и потому ложились на пол или убегали. Уже вовсю гремела пожарная сигнализация, которая должна была создать панику и неразбериху на нижних этажах — и, как следствие, лишить возможности медведевских централизованно направлять против нас подмогу. Даже те, кто сейчас от страха бежали вниз, просто застрянут в толпах людей.

Проблема появилась, когда против нас вышел одарённый. Точнее, одарённая. Это была женщина в офисном костюме, и поначалу можно было подумать, что она не имеет к Медведевым отношения, но — нет. Здесь таких практически не осталось. Первым делом она аккуратно сняла с себя туфли и лишь после этого явила свои силы. Растопырила пальцы — и по залу разлетелось множество коротких синих молний. Одни попали в светильники и заставляли лампочки лопаться, другие спровоцировали хлопки, сопровождающиеся огнём и пеплом. Трещали, разлетаясь, стулья, взмывали в воздух карты и фишки.

Тунгусовы открыли огонь, но летящие в неё пули женщина останавливала аналогичным образом — ни одна не достигала цели. А вот её молнии — достигали. Одна из таковых угодила в Булка, впечатав его в стену. Другая прилетела мне в плечо. Удар был неслабым — меня повалило на пол. Точнее — на ковер, который, к слову, тут же воспламенился, а меня спасала спецовка. Когда я понял, что задымилась маска, то сбросил её.

Одарённая молчала, ничего не говорила. И явно чувствовала за собой силу.

Посередине зала располагался круглый бар, в центре которого потолок подпирала колонна. Укрывшись за барной стойкой, я достал из кармана пакетик соли. Вдохнул. Затем выпил пузырёк зелья. Напоследок втянул воздух полной грудью — и «нырнул» в Контур. Теперь я увидел, как выглядят молнии одарённой здесь, в Контуре. Пучки энергии были яркими, да и сама женщина сияла аурой.

Тогда я начал метать в неё стаканы и бутылки с бара. Она, конечно же, разбивала их на лету, но несколько осколков успело оцарапать ей лицо, тем более что Тунгусовы не оставляли попыток поразить её из огнестрела. Когда посуда подошла к концу, а из алкоголя оставались только очень уж увесистые бутыли, я обежал барную стойку, выждал момент, когда братья в очередной раз отвлекут одарённую. Затем миновал ещё несколько игральных столов и выбежал на неё с противоположной стороны.

Активировав дар, я не надеялся сразу покончить с противницей. Однако поток ветра сильно её толкнул, отправляя… прямиком на кучу осколков, оставшихся от разбитой посуды. Одарённая выругалась, но как бы ни пыталась подняться — и руки, и колени, и стопы собирали новые осколки. От злости молнии от неё полетели как из пулемёта, во все стороны. На стенах оставались чёрные пятна, люстры на потолке переставали гореть, а то и вовсе падали.