Духи рваной земли

– Как только мы узнаем, где они, вы уезжаете. Или, если пожелаете, вернетесь с нами, когда мы заберем их.

– В этом деле я участвую под чужим именем.

– Ладно.

Натаниэль вытащил из ноговицы колючку и вежливо спросил:

– Если это ловушка, если Охос солгал вам, если мексиканцы не помогут…

– Тогда вы уезжаете и оставляете аванс себе – за потраченное время. Справедливо?

– Вполне справедливо, – сказал Натаниэль. – Однако я все же надеюсь, что помогу вам отыскать сестер.

Кусты креозотника остались позади, но какая-то отбившаяся ветка попыталась ухватиться за ноговицу Брента, пометив ее заостренным сиренево-зеленым листком.

– Как насчет того чтобы сделать привал и перекусить? – спросил Натаниэль.

– Если мы хотим встретиться с Охосом сегодня, то должны попасть в Нуэва-Вида к сумеркам.

– Далеко ли еще до Нуэва-Вида?

– Поспеем, если будем весь день идти с такой вот скоростью и без остановок.

Щеголь не обрадовался, услышав ответ Брента, но, надо отдать ему должное, не стал и жаловаться.

– С вчерашнего вечера осталось несколько вареных картофелин и немного вяленого мяса. Возьмите, если хотите. Из нас никто не голоден.

* * *

Пустынное небо металось между серым цветом и черным.

Вскоре после того как караван пересек открытое плоскогорье, на его пути снова встала широкая полоса буйной растительности. Запыленным лошадям пришлось сбавить шаг и преодолевать препятствие.

Джон Лоуренс подъехал на белом жеребце к двум оставленным для девушек лошадкам, достал из кармана комбинезона тряпицу и вытер пустые седла от пыли и грязи. Он сделал это с такой нежностью, что к глазам наблюдавшего за ним Брента подкатили слезы, и ему пришлось отвернуться, чтобы не расплакаться. Ковбой понимал, что если девушек не удастся найти и вернуть, отец сломается окончательно – он уже и так превращался в звероподобное существо, чей мозг ежедневно перемалывали челюсти ужасных раздумий.

Брент вытер глаза и взглянул на Стиви, в отношении которого также испытывал серьезное беспокойство. Вот уже почти десять лет перегоняя скот, гуртовщик научился видеть разницу между хорошими парнями и плохими, между хорошими парнями, порой оступающимися, и плохими, поступающими хорошо, чтобы обмануть окружающих. Ужасное предприятие, которое затеяли Плагфорды, могло превратить Стиви, уже пристрастившегося к выпивке и позволявшего себе рискованные выходки, называя их забавами, в человека, у которого за пьянкой следуют перебранки и драки со стрельбой и который в конце концов просто не доживет до двадцати двух.

Жизни сестер Брента, его отца и брата висели над бездной.

За топотом копыт и похрустыванием травы были почти не слышны доносившиеся время от времени всхлипы пленника, человека в сундуке. Один раз Щеголь взглянул на фургон, но решил, что ослышался.

* * *

Надвинулся беспокойный сумрак без следа небесных тел.

Уставшие, но еще скорые на ходу лошади вырвались с заросшего дикой травой поля на тропу, выбитую копытами и утрамбованную колесами повозок местных жителей. Колеи подсказывали, что до Нуэва-Вида уже рукой подать.

– Так-то лучше, – подал голос со скамьи Штукарь. – Хотя я и не против получать пинки под зад одиннадцать часов кряду. – Он выпрямил спину, которая издала при этом семь щелчков.

Брент посмотрел на брата.

– Стиви!

– Да?

– Отвечаешь за ночевку. Присмотри подходящее местечко для лагеря – что-нибудь скрытое, уединенное.

– Так мы не в городе остановимся? – спросил Стиви недовольным тоном человека, у которого из-под уха выхватили мягкую подушку.

– Будет лучше, если нас никто не увидит, – объяснил Брент. – Мы с мистером Стромлером поговорим с Охосом, Длинный понаблюдает снаружи, но вы будете сидеть в лагере.

Толку от Стиви на предполагаемой встрече не было бы никакого (скорее, он мог испортить все своей несдержанностью и язвительностью), и Брент хорошо знал, какое впечатление производят такие люди, как его отец и Длинный.

– Ладно, лагерь я устрою. – Проведя в седле едва ли не целый день, Стиви слишком устал, чтобы спорить.

– Штукарь тебе поможет.

Длинный, ни разу не обернувшийся с тех пор, как они выехали из Лизвилля, посмотрел на ковбоя.

– Брент.

– Да?

– После вашей встречи поедешь со мной.

По спине Брента пробежал холодок. До сего момента он полагал, что стрелок сам добудет необходимую сумму в мексиканских долларах.

– Твой отец сейчас не в том состоянии. – Длинный отвернулся.

Джон Лоуренс, державший в руке поводья двух лошадок, приготовленных для спасенных дочерей, промолчал.

– Я могу, – вызвался Стиви.

– Нет, не можешь, – отрезал Брент.

Ковбой знал, что выхода нет.

* * *

Ожидавший всадников спуск оказался настолько крутым, что влажные от пота волосы отлипали ото лба и свешивались; впереди вырастал горный кряж. Острые пики выступали словно паруса приближающихся боевых кораблей.

Спуск затянулся минут на двадцать, после чего пейзаж выровнялся. Между путниками и горами то и дело вставали кактусы, остролистая юкка и невысокие, напоминающие черепах холмики. Через некоторое время путники оказались в густой роще.

Оглядевшись, Стиви указал на полянку, скрытую со всех сторон зарослями.

– Как насчет встать здесь?