Дух мщения

Скорее всего, эти страницы были выдраны из сотен астрологических учебников, хроник Крестового похода, летописей Единения и мифологических текстов, которые были разбросаны по полу, словно осенние листья.

Аксиманд наклонил голову и прочел несколько заглавий: «Узревший Бездну», «Нефийский триптих», «Монархия Алигьери», «Либри Каролини». Были и другие — как с обыденными, так и с эзотерическими названиями. Часть, как отметил Аксиманд, была исписана золотой колхидской клинописью. Прежде чем он успел прочесть еще, его окликнул громовой голос.

— Аксиманд, — позвал Хорус. — У тебя же хватает ума не стоять там, будто дрянной посол? Заходи!

Аксиманд повиновался, прохромав мимо небрежно сваленных куч книг и инфопланшетов в святая святых примарха. Как и всегда, он ощутил трепет гордости от того, что находится здесь, что генетический отец счел его достойным этой чести. Разумеется, Хорус всегда отмахивался от подобной высокомерной ерунды, однако от этого такие моменты становились только ценнее.

Даже сидя и без панциря доспехов Хорус был огромен: героический Акиллиус или Гектор, проклятый Гильгамеш или Шалбатана Багрянорукий. Его кожа была розовой и шершавой от пересадки лоскутов и регенерации, особенно вокруг левого глаза, где раньше обнажился изуродованный обугленный череп. Волосы отрастали щетиной. И было похоже, что после атаки на купол Возрождения не осталось постоянных шрамов. По крайней мере, Аксиманд их не видел.

Сразу же после засады трое примархов отбыли на свои флагманы для лечения и отдыха. В припадке мстительности Сыны Хоруса сравняли Тижун с землей, убив население и не оставив камня на камне, чтобы уничтожить любых оставшихся нападавших.

Спустя пять дней собравшиеся флотилии магистра войны покинули Двелл, оставив вместо живой планеты дымящуюся пустошь.

Хорус трудился за столом, который окружала стена книг, сложенных таблиц, небесных иерархий и дощечек с вырезанными формулами.

Судя по толщине корешка и альбомной ориентации страниц, сейчас внимание магистра войны занимала хроника Крестового похода. Даже глядя наоборот, Аксиманд узнал фиолетовую эмблему кампании в верхнем углу открытой страницы.

— Убийца? — спросил Аксиманд. — Давно это было.

Хорус закрыл книгу и поднял взгляд. В его глазах было странное раздражение, как будто он только что прочел в хронике нечто неприятное. Когда он заговорил, возле рта натянулась сморщенная рубцовая ткань.

— Давно, но до сих пор актуально, — произнес Хорус. — Порой на битвах, которые проиграл, учишься в той же мере, если не больше, как на тех, что выиграл.

— Ту мы выиграли, — заметил Аксиманд.

— Нам вообще не следовало сражаться, — ответил Хорус, и Аксиманду хватило ума не задавать новых вопросов.

Вместо этого он просто изложил свой рапорт.

— Сэр, вы хотели знать, когда флоты совершат переход.

Хорус кивнул.

— Есть какие-то сюрпризы, о которых я должен знать?

— Нет, все корабли Сынов Хоруса, Гвардии Смерти и Титаникус учтены и соответствующим образом занесены в реестр задания, — сказал Аксиманд.

— И каково время путешествия?

— По оценкам магистра Боаса Комнена, мы достигнем Молеха за шесть недель.

Хорус приподнял бровь.

— Это быстрее, чем он первоначально рассчитывал. Почему время перелета пересмотрено?

— Позади наших флотов Гибельный шторм, и наш уважаемый капитан говорит, цитирую: «Путь впереди рад нашим флотилиям, как бордель рад утомленным солдатам с полными карманами».

Прежнее раздражение Хоруса пропало, будто тень под солнцем.

— Звучит в духе Боаса. Возможно, резня Лоргара на Пятистах мирах оказалась полезнее, чем я ожидал.

— Резня Лоргара?

— Да, полагаю, что большую часть резни устраивает Ангрон, — усмехнулся Хорус. — А что с Третьим легионом?

Аксиманд привык к быстрым сменам курса расспросов магистра войны, и ответ был у него наготове.

— Сообщают, что они направились к Галикарнасским звездам. Согласно приказу.

— Чувствую, что здесь не хватает «но», — сказал Хорус.

— Но это сообщил не примарх Фулгрим, — ответил Аксиманд.

— А он и не должен был, — согласился Хорус, делая жест в сторону дивана, стоящего у стены, на которой висело множество различных тычковых кинжалов и квиринальских перчаток-цестов. — Присядь, выпей вина — юпитерианского.

Аксиманд наполнил из аметистовой бутылки два винных кубка, передал один Хорусу и уселся на часть дивана, не занятую книгами примарха.

— Маленький, скажи, как твои братья по Морнивалю? — спросил Хорус, отхлебнув вина. — Сила Фулгрима защитила нас от наиболее тяжелого обстрела кораблей, но вы…

Аксиманд пожал плечами, тоже отпил — винный букет пришелся ему по вкусу.

— В основном ожоги и ушибы. Мы вылечимся. Кибре ведет себя так, словно ничего не происходило, а Грааль все еще пытается выяснить, как Десятый легион умудрился так долго прятать трех «Огненных хищников».

— Наверное, какая-то технология темной эры с Медузы, — произнес Хорус. — А Эзекиль?

— Он практически готов броситься на меч, — ответил Аксиманд. — Вас едва не убили, и он винит себя в этом.