Дух лунной башни

— Как и все в этом замке, — заверила Милли. — Бесполезно. Засыпаешь, едва голова касается подушки. Никакие сонные травы не нужны.

— А если не ложиться?

— Уснешь, сидя. И даже стоя. Проверено. Не одним поколением.

Милли взгромоздила наполненный поднос на стол и пошарила рукой в широком кармане запачканного передника.

— Лилит, это тебе. Пришло ночью из сектора темных, — передо мной лег синий конверт с аккуратно выведенным именем. Моим полным именем: Лилит София Вейн.

— От кого? — насторожился Шем.

— Не узнать, пока Лилит не вскроет послание, оно зачаровано, распечатать под силу только адресату, — пояснила Милли без тени любопытства. Иногда складывалось впечатление, что этой девице нет дела ни до чего на свете. Кроме ненаглядного Кайла.

— Открывай, — велел Шем нервно.

Но я медлила. Нутром чувствовала, письмо личное.

— Давай же!

В первый миг я увидела закорючки, не имевшие ничего общего с буквами, но прошла секунда, другая, и непонятные символы сложились в отдельные слова, а те в четкие фразы. Ох ты, пропасть! Мертвый язык! Взгляд скользнул ниже, и лист в руках заплясал от волнения. Под посланием стояли инициалы — на языке обычном. Две буква: «У» и «Б».

— Что там? — Шем дернул меня за рукав.

«Встретимся после уроков. В пять вечера. В сером коридоре. Он в правой стороне от библиотеки — после сиреневого и кремового. Обязательно приходи. Это важно»

— Э-э-э… — протянула я, отчаянно прогоняя прочь образ Ульриха. — Это от Элиаса. Новости из нашего герцогства. Из моего дома. Тетка болела, но теперь поправилась. Мама передает привет. Очень скучает.

Ложь получилась неубедительная, но меня не заботила реакция Шема. Я торопилась в спальню, чтобы уничтожить письмо, пока кто-нибудь любопытный не сунул в него нос. Понять — не поймут, в особом секторе никто не изучал мертвый язык. Не уровень полуцветов. Однако неладное почуют, и сдадут преподавателям с потрохами. Кто-то же не постеснялся отправить директору анонимку о белом шарике. Может, даже Агния.

Глядя, как буквы исчезают в языках пламени, а невинный листок корчится на блюдце, я мысленно костерила Ульриха. Тоже мне конспиратор! Мог бы найти другой способ передать сообщение. И вообще, я чего он взял, что я приду? Разбежалась! Вот сейчас ленты повяжу и крылья приделаю для скорости!

И все же на уроках, пока остальные переживали из-за плохо выученных заклятий, слабеньких рефератов или надвигающегося новолуния, мои мысли занимал Ульрих Бернарду. Врожденная осторожность советовала послать его топиться в пруду отражения, но любопытство и участившееся сердце предлагали наведаться на встречу. Изведусь ведь вся, если не выясню, что ведьмаку понадобилось. Предлог придумать на сложно — поход в библиотеку. За прошедшие дни я не удосужилась найти «Непопулярные легенды» — книгу, название которой прочла на полях «Истории Гвендарлин».

Погружаясь попеременно в маетные и мечтательные мысли, я забывала, где нахожусь, а стоило слушать мэтров. Например, Дюваля, рассказывающего о возникновении совета Многоцветья, или директора Бритта, объясняющего, как правильно применять заклятье конфиденциальности, не позволяющее посторонним подслушать важные разговоры. Последнее умение мне бы точно не мешало.

— Есть вопросы? — спросил пожилой мэтр в конце урока.

Вверх взметнулась рука любознательного Нильса Бернарду.

— Существует ли заклятие, оберегающее от кошмаров? Ну… в особую ночь?

Грубое лицо директора перекосилось, напомнив скрученный ствол дерева.

— О чем вы, юноша? — спросил он жестко. — Что за особые ночи?

Ученики потупили взгляды. Бритт — не Дюваль. Даже намек на духа в его присутствии опасен. Бедняга Нильс сообразил это слишком поздно и теперь испуганно хватал ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

На его счастье, директор сжалился.

— Лучшее лекарство от кошмаров — не переедать на ночь и получать позитивные впечатления, — объявил он под зазвучавший снаружи вальс, приглашающий на перемену.

Шем закатил глаза и процедил под нос:

— Доиграется этот выскочка Нильс. Хотя, — он подавил печальный вздох, — я бы тоже не отказался от подходящего заклятья. Или любого другого средства.

Уроки перед ночью духа, как и в прошлый раз, закончились раньше, практику отменили. После обеда полуцветы расположились в гостиной. Солировал молчаливый обычно Шем. Приставал ко всем и каждому с вопросами о борьбе с духом. Большинство обитателей особого сектора отмахивались, а староста Кайл мстительно посоветовал моему «жениху» обзавестись парой талисманов: засушенной лягушкой или тараканом.

Я устроилась поближе к камину и нервно поглядывала на настенные часы, неумолимо приближающие время в послании Ульриха. Идти или послать всё к чертям?

В качестве ответа явилось странное видение: ненаглядный ведьмак в компании Элиаса и Рашель. Троица спорила, стоя у стены с выпуклыми сырыми камнями — из тех, что не красили в разные цвета, дабы сохранить кусочки древности. Ульрих что-то говорил, загибая палец за пальцем, младший герцог сосредоточенно кивал, сестрица Свена кривила надутые губы и мотала изящной головой, отчего белокурые локоны игриво подпрыгивали.