Дух лунной башни

Однако я сдержала гнев. Сейчас не до наглости полуведьмака.

— Хорошо. Идем. Не галопом.

Не знаю, что именно указывал камушек. Я ничего особенного не видела. Но Ульрих вышагивал в темноте, словно путь освещало само солнце. Настоящее, а не черное из отражения. Я плелась рядом, плохо понимая, что вообще происходит. Как меня угораздило озаботиться поисками воровки, оставив во власти кошмара Шема и Лиана. А, главное, как угораздило Ульриха организовать наблюдательный пункт у сектора полуцветов. И не когда-нибудь, а в новолуние! В ночь, когда подобный проступок карается исключением.

Язык не поворачивался задать парню провокационные вопросы. Полуведьмак сам заговорил, устав от зловещей тишины.

— Что-то неладное сегодня с замком творится. Словно полумертвый.

— Полумертвый, — я споткнулась.

— Угу. Ауры нет. Я ее ощущаю обычно. Ведьмовским чутьем. А ты ничего не чувствуешь? Вы же с Гвендарлин — друзья.

Я потянулась к древним стенам. Коснулась их мысленно. Нежно, заботливо. Попросила о доверии. Но ответа не получила. Сегодня стены оставались стенами.

— Ты прав, — я попробовала разглядеть карту Гвендарлин, прежде легко складывающуюся в голове, но потерпела неудачу. Ничего, ни единого синего коридора. — Думаешь, дело в неправильной численности ордена?

— Возможно. Или многовековая битва подошла к концу, и зло победило добро.

Я упрямо мотнула головой. Осталась одна простая проверка. Не получится — дела плохи. Ульрих догадался, что я вознамерилась сделать, и не мешал. Внимательно следил, как мои ладони ложатся на камни, как давят на них — всё сильнее и сильнее, как ломаются ногти в тщетной попытке сдвинуть их с места.

— Прекрати, — Ульрих обхватил мои запястья. — Поранишься.

— Ну и пусть! — я чуть не плакала от досады. — Тебе-то какое дело?

— О! — парень закатил глаза. — Если б мне не было дела, таскался бы я… — он сам оборвал себя на полуслове и прошептал: — Слышишь?

Я напряглась.

— Да.

Кто-то плакал. В нескольких метрах от нас. Горько. Рвано, словно изо всех сил сдерживал рыдания, но проигрывал в битве с грандиозным ревом. Милли. Кто же еще. Она сидела на четвереньках и странно дергалась вперед. Как собака на привязи. Та, что хочет рвануть прочь, но не может: цепь не позволяет.

Я покосилась на полуведьмака. Он развел руками. Мол, такова ведьмовская магия.

— Милли, — позвала я.

— Убирайтесь, — прохныкала та.

— Надо вернуться в сектор, — я села на пол напротив воровки. — Пока нас никто…

— Я туда не вернусь! Я вообще не останусь в Гвендарлин! Не с этим!

Она подняла голову, и Ульрих охнул. Магия, что помогала ему найти беглянку, позволила разглядеть во мраке коридора и ее уродство.

— Кто это тебя так? — спросил он строго. Тоном старосты.

— Леди Сесиль? — подсказала я.

Милли протяжно всхлипнула.

— Нет. Это давно. А леди Сесиль по-по-помогала. Но не бес-бес-бесплатно…

— Тварь!

Вон оно что! Воспитательница снабжала изуродованную ученицу снадобьем, маскирующим шрамы, а взамен требовала некие услуги. Украсть защитную куклу, например. И не только. Милли в Гвендарлин не первый год. Вероятно, всё это время шпионила за полуцветами и докладывала «покровительнице».

— А тебе не приходило в голову обратиться к леди Виэре? — поинтересовался Ульрих.

— Есть ей дело до полуцветов! Как же! — возмутилась девчонка, размазывая ладонью слезы по щекам. — В прошлом году мальчишка из наших полгода с ожогом на лице ходил, чуть без глаза не остался. И что ваша целительница сделала?! Дала никудышную мазь и выставила вон! Это Лилит у нас особенная, герцогским семейством обласканная. Для нее и лечение, как для полноценных!

— Ты не права, — я взяла Милли под локоть и потянула, вынуждая подняться. — Идем. Мы слишком рискуем, торча здесь с тобой.

— Определенно.

С перепуга я отдавила Милли ногу, она с вскриком отпрянула и угодила локтем в бок Ульриху. Парень согнулся и с трудом пробормотал:

— Доброй ночи, мэтр.

— Доброй ли? — последовал печальный ответ.

Раздался щелчок пальцев, и ярко вспыхнула свеча в руке Рэма Дюваля. Ему хватило ума и ловкости подойти к нам незамеченным в темноте. А, впрочем, мы и не старались вести себя тихо, запросто стадо буйволов бы пропустили. Теперь мэтр озадаченно нас рассматривал. Скользнул взглядом по заплаканному лицу Милли, не особо удивившись ее уродству, гораздо пристальнее Дюваль посмотрел на меня и Ульриха.

— Такого я не ожидал, — протянул он грустно. — Вы же понимаете, что я не могу проигнорировать вашу выходку? Правила одинаковы для всех.

— Да, мэтр, — ответил полуведьмак. Спокойно. Будто это его не касалось.

А вот мое сердце зачастило. Я не боялась исключения. Чем дальше от Гвендарлин, тем лучше. Страшила неизвестность. Я — сильный полуцвет, не научившийся контролировать мощь. Вдруг запрут в темнице, как угрожал Алакс Риц?

Нет! Не хочу! Лучше год отработки в саду Шаадея, лишь бы не подземелье!

— Мэтр, мы можем всё объяс…

Конец моей фразы потонул в громком смешке за спиной.

— О! Да у нас тут нарушители! Отличная работа, Дюваль.