Дух Древнего

Его не смутил ни мой наряд, довольно дорогой, надо сказать, ни услужливый вид проводника. Даже то, что я еду в дорогущем купе, не заставило его задуматься. Он пренебрежительно махнул рукой, чем вызвал ухмылки у своей пристяжи, и стал снова поворачиваться к щуплому.

Нда, реально кабанчик. Такой же глупый и упёртый. Хотя, они все на них похожи. Словно занимались у одного и того же тренера и закупались протеином в одном месте.

Нна! Без замаха я заехал справой в челюсть одному из подпевал и, пока он, закатив глазки, оседал на пол, шагнул вперёд. Схватил кабана за плечо. Дёрнул на себя. Развернул и пробил в носяру.

Нос под кулаком промялся. Раздался хруст. Кабан вскрикнул и взмахнул руками. Прихватил его за шкирку и, развернувшись, словно в танце, вытолкнул его из купе.

— Этот мешок поднимай, и тащи отсюда, — бросил я третьему бугаю, который раскрыл рот и застыл на месте.

— Ну, — дёрнул я плечом.

— Ага, — пискнул он. Склонился, подхватил товарища под мышки и, застонав от натуги, стал вытягивать его из купе.

— Шевелись давай, — добавил я ему пинка под зад, когда он уже почти пересёк порог.

Бугай вздрогнул, но ничего не сказал. Вытащил товарища в коридор и потянул его вслед за Кабаном. Тот, зажимая нос руками, уже топтался в конце вагона около туалета.

Мы с проводником Кузьмой проводили их взглядом. Дождались, когда они исчезнут из вида, и я, достав из сумки ещё два рубля, произнёс:

— Сделай так, чтобы они меня больше не беспокоили.

— Постараюсь, — кивнул Кузьма, пряча деньги всё в тот же внутренний карман, — только они могут пожаловаться начальнику поезда, а Вы без билета.

— Можешь решить этот вопрос? — я достал ещё два рубля, и помахал ими перед лицом проводника.

Денег было жалко, но я тут подумал, что хватит приключений на сегодня. Всё же две драки за одно утро. Да и заряд бодрости от вида прекрасной Лидии, как начался, также неожиданно и закончился.

— Сделаю, — Кузьма скосил глаза на купюру и жадно сглотнул, — всё возможное, господин.

— Вот и славно, — улыбнулся я, засунул деньги ему в нагрудный карман и захлопнул дверь перед его носом.

А! Стоп!

Открыл дверь. Улыбнулся ошарашенному Кузьме. Забрал у него из рук чемодан и снова закрыл створку.

Вот теперь всё.

Стоило так подумать, как вагон дёрнулся. Лязгнула сцепка. В окно залетел резкий свист гудка паровоза и поезд начал движение.

— Ну, будем знакомы, — я повернулся, поставил чемодан на пол и, усевшись на диване, посмотрел на ботаника: — Кирилл Орлов.

— Тихон Стоев, — парнишка не спешил выбираться из угла, надел очки обратно, поправил светлую чёлку и посмотрел на меня с опаской.

Заметил на его пальце печатку с треугольным навершием — признак нетитулованного дворянства, у двоих бугаев такие же имелись, а у кабанчика круглая: признак графского рода, — и улыбнулся, как можно добродушнее.

— А скажи-ка Тихон, кому я только что в рыло дал, но, главное, — я аккуратно разместил сумку рядом с собой на диване, — скажи, знаешь ли ты, что за Лидия едет в соседнем купе.

* * *

— Вот такая она, — я обрисовывал руками фигуру Лидии, — в красном платье, красивая, и глаза зелёные.

— Да, это она, — закивал Тихон, — Лидия Фадеевна, дочь графа Чернышёва-Круглякова. Я с ней в одном классе учился.

Стоев оказался нормальным парнем. Худющий, слабый физически, он на удивление правильно говорил. От него так и сквозило академическими знаниями и лабораториями. Сущий ботан, но не заумный и душный, какими они бывают, а, живой что ли.

Когда он понял, что я не собираюсь его притеснять и обижать, то расслабился, и в нём заиграла жизнь. Глаза блестели всевозможными эмоциями. Лицо постоянно двигалось, а руки, так вообще, жили своей жизнью. Столько жестикуляции я не видел никогда.

— Парень у неё есть? — спросил я для проформы, хотя уже решил, что она будет моей. Ну, должно же у меня быть хоть что-то для души.

Ха, смешно звучит. Вернуть части духа для Духа, а Лидия для души. Забавно.

— Многие ухаживают, — протянул Тихон, подняв глаза к потолку, а затем покачал головой. — Но нет, не слышал, чтобы объявляли о помолвке и не видел, чтобы она благоволила кому-то.

— Отличные новости, — улыбнулся я, — а теперь скажи, кому я дал в рыло?

— А это её брат был, Георгий, — Тихон вжал голову в плечи и тихонечко добавил: — со своими вассалами. Тоже мои одноклассники.

— Ты чего? — не понял я его испуга.

— Ну, ты, наверное, расстроишься, — промямлил он.

— Из-за чего? — я всё ещё не понимал причины его боязни. — Что отбуцкал её брата, Жорика? Да ладно тебе, не велика проблема, не он же решает, с кем ей встречаться.

— Не он, — Тихон выпрямился и осторожно кивнул, — но они аристократы, графские дети, а ты, — он скосил глаза на мои руки, — даже не нетитулованный.

— Пфф, — фыркнул я, — думаешь это проблема?

Я расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и вытащил из ворота печатку на цепочке.

— А вот это ты видел?

Тихон уставился на перстень. Глаза его расширились от удивления, и он прошептал:

— Большой.

— Ага, — хмыкнул я, — главы рода. Так что, — я убрал перстень обратно, — не переживай, статус у нас равный. Мой, даже выше.