Дух

За забором тропа продолжалась. Мы шли по ней ещё некоторое время, пока совершенно неожиданно она не оборвалась. Вроде только что мы шли по густому лесу — и вот стоим на высоком берегу. Внизу — что-то вроде большой запруды на Москва-реке. На её берегу, чуть дальше, большой причал, возле которого пришвартовано две яхты. А на той стороне, в окружении невысоких холмов, высится дворец. Самый настоящий, с Эрмитаж размеров. Только обгоревший местами, с подпалинами. В некоторых стенах были большие дыры и провалы. Большая часть огромных окон выбиты и теперь чернеют провалами.

— Ох… тут будто боевые действия велись! — заметил я.

— Тс-с-с! — ответил дух, указывая вниз.

Я пригляделся. Там, возле причала для яхт, стоял военный УАЗик и чуть подальше БТР. У машин на борту красовался российский герб, двуглавый орёл.

— Имперская гвардия, — сказал Любомир. — Формально охраняют место, пока ведётся следствие. А неформально… пойдём, подойдём поближе, выясним.

Мы спустились с холма по тропе, потом вышли на гравийную дорожку. Теперь я заметил, что возле БТРа стоят две фигуры в каком-то необычном камуфляже. Он словно переливался под солнечным светом, не давая определить очертания фигуры.

— Ого, — тихо сказал Любомир, будто опасаясь, что его могут подслушать.

— Что такое? — насторожился я.

— Высшие волхвы. Элита имперской гвардии, — ответил дух. — Интересно, они с инспекцией приехали или их тут постоянно держат?.. Ладно, с ними особо осторожно. Возле них я говорить не буду — эти могут и услышать что-то.

— Понял, — кивнул я, на всякий случай сосредоточившись на заклинании. Вроде бы всё работало, как надо: я бесплотной тенью парил над гравием, не отбрасывая тени, как и Любомир.

Приблизившись к фигурам, я услышал, что они о чём-то оживлённого говорят между собой. Подошёл ещё чуть ближе и прислушался.

— … не будет с них толку! Зря только этих шакалов вызвали, — говорил один из собеседников, грубым низким голосом.

— Не любишь ты Уваровых, — ответил другой. Его голос звучал вкрадчиво, утончённо, с шипящими нотками.

— Не люблю, — признался первый. — А за что их любить? За то, что отдали Амурские концессии, жалованные за шпионаж, китайскому императору?

— Владетель одобрил сделку. Да и формальных поводов придраться не было…

— Ладно. Не важно, — обладатель грубого голоса махнул рукой. — Важно, что здесь они что-то мутное творят. Напрасно их привлекли.

— Владетель считает их экспертами по Куракиным. И не без оснований, кстати. Если б не их волхв — у нас бы не получилась операция.

Я видел, как у Любомира на скулах играют призрачные желваки. Дух стоял, сжимая и разжимая кулаки, но сохранял полное молчание. Видимо, почувствовав мой взгляд, он посмотрел в мою сторону и приложил палец к губам, мол, тихо.

— Неправильно это всё… если Совет узнает, точно будут последствия, — продолжал «вкрадчивый»

— Да разогнать эти советы надо было к чертям собачьим!

— Сам знаешь, что невозможно. Время не то. Последний раз, когда это пытались сделать, закончилось сменой династии…

— Знаю, — легко согласился «грубый». — Ладно, чего уж там, пускай пробуют. Осточертело это копание в грязи! Ни одно поисковое заклятье не работает, уж не знаю, что они сотворили со своей родовой землёй…

— Поговаривают, они человеческие жертвы практиковали… — понизив голос, прошипел «вкрадчивый».

— Ну и что? В своём праве. Князья Пирумовы вон тоже, ничем не гнушаются. Говорят, у смердов своих ежегодно по самой красивой женщине берут и Чернобогу в дар отдают. И как поднялись при новом Владетеле! А знаешь, кто такой обычай ввёл? Наследник их! Белобрысый этот, как его? То ли Фард то ли Фишт… странные у них имена.

— Да слышал… молод он, наиграется, придёт к Перуну, — отмахнулся «вкрадчивый». — А эти вроде как благородную кровь отдавали.

— Да ладно?

— Младшего-то не было в поместье. И сбежать он не мог. А вот следы тризны и огненного погребения остались…

— Кости на экспертизу отдавали? — заинтересовался «грубый».

— Да, но какой там… сгорели в пыль, ни следа. Старые волхвы поговаривают, что они так себе хотели нового духа-защитника организовать.

«Грубый» расхохотался.

— Из Куракина-младшего? — спросил он, успокаиваясь. — Знавал я этого сопляка, в Академию собирался, в ратники. Документы подавал.

Я снова посмотрел на Любомира. Если бы духи могли краснеть — он бы сейчас полыхал бы так, что было бы в Москве видно.

— Да и не помог им никакой дух, как видишь, — «грубый» пожал плечами и неожиданно развернулся ко мне. Он оказался крупным мужиком с большим орлиным носом и глубоко посаженными карими глазами.

К счастью, я не терял концентрации и жёстко держал заклинание. А вот Любомир зачем-то рванулся вперёд. Встал вплотную к нему и потянул руку к его грудной клетке.

— Любомир… — шёпотом произнёс я.

Дух замер. Медленно опустил руку. Потом обернулся и посмотрел на меня с виноватым видом.

— Стоп, — вдруг сказал «грубый», обращаясь к своему спутнику.

— Что? — ответил тот.

— Ты ничего не чувствуешь? Будто бы холодом повеяло…

— Да, есть немного. Говорят, завтра погода испортится.

Глава 8