Дух

— У тебя на поясе, справа, посмотри, петля есть, — сказал Любомир, когда я достал оружие. — Вставь его туда, лезвием вниз.

Я сделал, как он сказал. Потом вернулся к петуху. Тот опять забился в дальний угол клетки и недовольно заквохтал. И тут я случайно заглянул в его глаза-бусины. В них была такая тоска обречённого, такой ужас, что я невольно отпрянул.

— Ну что там? — недовольно проговорил Любомир.

— Слушай, а… обязательно это вот всё делать, а? — осторожно спросил я. — Может, как-то так, у врачей подлечусь… люди вон живут и…

Дух опустился передо мной на корточки. Наши взгляды встретились. Мне стало неудобно и даже немножко стыдно.

— Весь твой род убили, — сказал он. — Включая малых детей. Чтобы отомстить, тебе нужно очень многое сделать. Да, на этом пути тебе тоже придётся убивать, Велимир. В том состоянии, в котором ты находишься, ты просто не можешь справиться. Понимаешь? Тебя самого рано или поздно выследят и убьют. Даже я, даже твои особенные способности не помогут, если ты не будешь учиться и меняться. Я даже не могу начать обучение родовой магии! Ты просто не выдержишь! То, что тебе надо сделать сейчас — это минимальная необходимость. Дальше нужно будет делать больше. Намного больше! И у тебя нет выбора.

Я задумался. Птицу было по-прежнему жалко, что в словах Любомира была такая искренность, что мне стало не по себе. Может, и правда пора меняться? Сколько можно жить, сетуя на судьбу и неудачи…

— Возьми этого петуха. Или сам отправишься на поля, слабаком, потерявшим род. Как ты в глаза будешь предкам смотреть, а? — продолжал Любомир.

— Ладно, ладно! — сказал я.

После чего стиснул зубы, открыл клетку и аккуратно, но прочно схватил петуха за лапы. Тот пытался сопротивляться, расправлял крылья, квохтал. Но моя решимость только росла. Видимо, петух это почуял — потому что замер и впал в какое-то оцепенение, лишь изредка подёргивая головой.

— Вот так, — одобрительно кивнул Любомир, — правильно. Теперь поднимайся и пошли.

Что происходило на капище, я запомнил плохо. Любомир давал указания, я старался им следовать с максимальной точностью. Когда пришло время, я смог отсечь петуху голову одним ударом. И обрадовался этому — хотя бы обошлось без лишних страданий. Потом мне нужно было наполнить кровью священные сосуды, прочитать, повторяя за духом слова, смысл которых я не понимал.

И вот, когда я подумал, что уже всё закончилось, оно и началось…

Сначала столб в центре капища подёрнулся синим призрачным пламенем. Потом я ощутил нарастающую боль во всём теле. Особенно сильно схватило живот. Так сильно, что я не смог сдержать крика и рухнул на колени. Помню, что Любомир кричал: «Терпи!» Но терпеть сил не было, боль всё нарастала и нарастала. Я начал царапать себе грудь. Мне хотелось вырвать себе сердце и отбросить его в сторону, чтобы оно, наконец, перестало болеть.

Но это всё продолжалось и продолжалось. Боль тупая, ноющая, режущая, обжигающая — и вся сразу накатывала на меня волнами. Я уже не мог кричать, только тонко попискивал, корчась на земле.

Каким-то образом я перекатился на спину и увидел над собой хмурые бородатые лица. Кто-то тянул ко мне руки. Окунал их в мою плоть, вызывая новые приступы боли. Я чувствовал, как слёзы катятся по моим щекам.

Это продолжалось вечность. Пока, наконец, благословенное чёрное забытьё не накрыло меня с головой.

Я очнулся в своей кровати. За окном всё ещё была ночь. Лишь синеватые лучи редких фонарей в посёлке оставляли на потолке светлые дорожки.

Моргнув, я застонал и пошевелился. К моему большому удивлению, боли не было. Наоборот: я чувствовал себя необыкновенно свежим и бодрым.

Я потянулся и откинул одеяло. Сел.

Через секунду в комнате возник Любомир.

— Ну и горазд ты спать! — заявил он, широко улыбаясь.

— О чём ты? — я кивнул за окно. — Ещё даже не утро.

— Ты провалялся больше суток.

— Да? — переспросил я. — Ну и ладно.

Я встал с кровати, задёрнул шторы и включил свет в комнате. На мне была всё та же ритуальная одежда, испачканная землёй и кровью жертвенного петуха. Комок тошноты подкатил к пустому желудку. Поморщившись, я направился к санузлу.

Сбросив робу, я посмотрел на себя в зеркало. И обомлел: живот стал меньше в два раза! И вообще я стал выглядеть подтянуто, даже спортивно: на ногах перекатывались твёрдые мышцы. Я напряг руку и поиграл бицепсом.

— Обалдеть… — вырвалось у меня.

— Что, понравилось? — спросил Любомир с той стороны двери.

— Больно было, — честно сказал я, но тут же добавил: — похоже, оно того стоило.

После душа я переоделся. Теперь запасы вещей в шкафу подходили мне куда лучше. Я даже задержался, перебирая футболки и джинсы.

В груди росло чувство свежести и лёгкая эйфория. Оно было немного похоже на то, что я испытывал, когда Любомир был во мне, но в то же время ощущалось более основательным, прочным.

Напевая какой-то мотивчик, я пришёл на кухню и открыл холодильник.

— Возьми побольше углеводов, — сказал Любомир, который следовал за мной. — У тебя глюкоза сейчас может упасть. Организм ещё не привык к тому, что все системы работают нормально.